Ситораи Мохи-хоса
| Дворец | |||
| |||
| Страна | Узбекистан | ||
| Первое упоминание | 1826—1860 | ||
| Строительство | 1912—1918 годы | ||
| Известные насельники | Сейид Алим-хан | ||
| Статус |
| ||
| Сайт | [bukhara-museum.narod.ru/Russian/his4_0/his4_1_2.html Официальный сайт] | ||
Ситораи Мохи Хоса, или Ситора́и-Махи́-Хаса́[1] ( узб. Sitorai Mohi Хоssа Saroyi — Дворец, подобный звездам и луне) — загородная резиденция Бухарского эмира, выстроена в конце XIX — начале ХХ века. В настоящее время в ней располагается музей декоративно-прикладного искусства.
Содержание
История дворца Ситораи Мохи Хоса
Дворец делится на старый и новый.
Первые постройки дворца (до наших дней не сохранились) появились в период правления эмира Сеид-Абдул-Ахад-Хана во второй половине XIX века.
Новый комплекс построен в европейском стиле, но поделен на мужскую и женскую часть, внутри отделан по-восточному. Возводился в годы правления последнего эмира Бухары Мир Сайида Алимхана (1912—1918 гг.).
В строительстве дворца участвовали знаменитые мастера своего времени как Хасанжон Умаров, Абдулло Гафуров, Рахим Хаетов, Ибрагим Хафизов, Карим Самадов, усто Жура, усто Ходжакул, Ширин Мурадов в том числе два русских инженера — Маргулис и Сакович, состоявшие на службе при дворе эмира.
В настоящее время во дворце размещен музей декоративно-прикладного искусства.
История музея
Музей открыт в 1927 году и состоял из 3 разделов: «Жизнь последних эмиров», «Городское ремесленничество», «История Бухарской революции». Активное участие в создании музея принимал первый узбекский музеевед Мусаджан Саиджанов (1893—1937 гг., арестован как «враг народа» и расстрелян).
В 1933 году Ситораи Мохи Хоса стал филиалом Бухарского музея, был присвоен статус межрайонного краеведческого музея. Экспозиция заново обставлена и расширена. Демонстрация выставки продолжалась до 1947 года.
С 1948 года экспозиция стала называться «Народное творчество и искусство Бухары». И включала разделы: «Монументальное искусство Бухары», «Прикладное искусство», «Народное музыкальное творчество», «Искусство каллиграфии и миниатюры» и «Культурные связи Бухары с соседними братскими государствами».
В 1954 году во дворце открылся ведомственный дом отдыха ВЦСПС, музей сократили до 9-ти основных залов из всего дворцового комплекса. Выставка получила название — «Музей народного творчества».
Настоящее время
В настоящее время в дворцовом комплексе расположен Музей декоративно-прикладного искусства и выставлены следующие экспозиции:
- «Интерьер летнего дворца» (главный корпус).
Здесь экспонируются дворцовая мебель XIX—XX веков, китайский и японский фарфор XIV—XX веков, дворцовые предметы искусства из России, ювелирные изделия знаменитых бухарских мастеров, золотошвейные панно и попоны.
Представлена коллекция дворцовой золотошвейной одежды, поясов, платков, обуви.
Состав коллекции: декоративные панно «сюзане», молитвенные коврики «джойнамозы», покрывала для подушек «такияпуш», расшитые занавеси «чимилик».
- Этнографическая выставка интерьера дома городских жителей Бухары.
В дворцовом саду были произведены научно-реставрационные работы, восстановлены крепостная стена, павильоны, старинный растительный и животный мир.
Напишите отзыв о статье "Ситораи Мохи-хоса"
Литература
Путеводитель «Ситораи Мохи Хосса». — Бухара, 1999. Жумаев Корёгди
Примечания
- ↑ Географический энциклопедический словарь: географические названия / Под ред. А. Ф. Трёшникова. — 2-е изд., доп.. — М.: Советская энциклопедия, 1989. — С. 437. — 210 000 экз. — ISBN 5-85270-057-6.
Ссылки
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Ситораи Мохи-хоса
«Как она молилась! – вспомнил он. – Видно было, что вся душа ее была в молитве. Да, это та молитва, которая сдвигает горы, и я уверен, что молитва ее будет исполнена. Отчего я не молюсь о том, что мне нужно? – вспомнил он. – Что мне нужно? Свободы, развязки с Соней. Она правду говорила, – вспомнил он слова губернаторши, – кроме несчастья, ничего не будет из того, что я женюсь на ней. Путаница, горе maman… дела… путаница, страшная путаница! Да я и не люблю ее. Да, не так люблю, как надо. Боже мой! выведи меня из этого ужасного, безвыходного положения! – начал он вдруг молиться. – Да, молитва сдвинет гору, но надо верить и не так молиться, как мы детьми молились с Наташей о том, чтобы снег сделался сахаром, и выбегали на двор пробовать, делается ли из снегу сахар. Нет, но я не о пустяках молюсь теперь», – сказал он, ставя в угол трубку и, сложив руки, становясь перед образом. И, умиленный воспоминанием о княжне Марье, он начал молиться так, как он давно не молился. Слезы у него были на глазах и в горле, когда в дверь вошел Лаврушка с какими то бумагами.– Дурак! что лезешь, когда тебя не спрашивают! – сказал Николай, быстро переменяя положение.
– От губернатора, – заспанным голосом сказал Лаврушка, – кульер приехал, письмо вам.
– Ну, хорошо, спасибо, ступай!
Николай взял два письма. Одно было от матери, другое от Сони. Он узнал их по почеркам и распечатал первое письмо Сони. Не успел он прочесть нескольких строк, как лицо его побледнело и глаза его испуганно и радостно раскрылись.
– Нет, это не может быть! – проговорил он вслух. Не в силах сидеть на месте, он с письмом в руках, читая его. стал ходить по комнате. Он пробежал письмо, потом прочел его раз, другой, и, подняв плечи и разведя руками, он остановился посреди комнаты с открытым ртом и остановившимися глазами. То, о чем он только что молился, с уверенностью, что бог исполнит его молитву, было исполнено; но Николай был удивлен этим так, как будто это было что то необыкновенное, и как будто он никогда не ожидал этого, и как будто именно то, что это так быстро совершилось, доказывало то, что это происходило не от бога, которого он просил, а от обыкновенной случайности.
Тот, казавшийся неразрешимым, узел, который связывал свободу Ростова, был разрешен этим неожиданным (как казалось Николаю), ничем не вызванным письмом Сони. Она писала, что последние несчастные обстоятельства, потеря почти всего имущества Ростовых в Москве, и не раз высказываемые желания графини о том, чтобы Николай женился на княжне Болконской, и его молчание и холодность за последнее время – все это вместе заставило ее решиться отречься от его обещаний и дать ему полную свободу.
«Мне слишком тяжело было думать, что я могу быть причиной горя или раздора в семействе, которое меня облагодетельствовало, – писала она, – и любовь моя имеет одною целью счастье тех, кого я люблю; и потому я умоляю вас, Nicolas, считать себя свободным и знать, что несмотря ни на что, никто сильнее не может вас любить, как ваша Соня».
Оба письма были из Троицы. Другое письмо было от графини. В письме этом описывались последние дни в Москве, выезд, пожар и погибель всего состояния. В письме этом, между прочим, графиня писала о том, что князь Андрей в числе раненых ехал вместе с ними. Положение его было очень опасно, но теперь доктор говорит, что есть больше надежды. Соня и Наташа, как сиделки, ухаживают за ним.
С этим письмом на другой день Николай поехал к княжне Марье. Ни Николай, ни княжна Марья ни слова не сказали о том, что могли означать слова: «Наташа ухаживает за ним»; но благодаря этому письму Николай вдруг сблизился с княжной в почти родственные отношения.
На другой день Ростов проводил княжну Марью в Ярославль и через несколько дней сам уехал в полк.
Письмо Сони к Николаю, бывшее осуществлением его молитвы, было написано из Троицы. Вот чем оно было вызвано. Мысль о женитьбе Николая на богатой невесте все больше и больше занимала старую графиню. Она знала, что Соня была главным препятствием для этого. И жизнь Сони последнее время, в особенности после письма Николая, описывавшего свою встречу в Богучарове с княжной Марьей, становилась тяжелее и тяжелее в доме графини. Графиня не пропускала ни одного случая для оскорбительного или жестокого намека Соне.
