Сокаев, Борис Магометович
| Награды |
|
|---|
Бори́с Магоме́тович Сока́ев (осет. Сокаты Магометы фырт Борис; род. 15 декабря 1938 селение Ногкау Алагирского района Северной Осетии) — заслуженный тренер РСФСР по вольной и греко-римской борьбе, мастер спорта СССР.
Содержание
Биография
Родился 15 декабря 1938 года в селении Ногкау Алагирского района Северной Осетии. В 1949 году стал заниматься борьбой под руководством заслуженного тренера СССР Асланбека Дзгоева. В 1951 году стал чемпионом республики Северной Осетии и города Владикавказа по греко-римской борьбе, а также серебряным призёром чемпионата РСФСР по греко-римской борьбе среди юниоров. Входил в состав сборной команды РСФСР по греко-римской борьбе.
В 1964 году окончил Омский государственный институт физической культуры и работал тренером во Владикавказе. С 1979 по 1987 года работал председателем республиканского комитета физкультуры и спорта при Совете Министров СОАССР. С 1987 по 1991 года работал руководителем советских специалистов в Алжире.
За время тренерской деятельности воспитал большое количество мастеров спорта, среди которых заслуженный тренер СССР по греко-римской борьбе, пятикратный чемпион мира, чемпион Европы и двукратный чемпион СССР — Виктор Игуменов, заслуженный тренер СССР и России по греко-римской борьбе — Виктор Кузнецов, чемпион Европы среди молодёжи и чемпион СССР среди кадетов по вольной борьбе — Тимур Сокаев.
Живёт во Владикавказе.
Награды и звания
- Дважды медалями «За трудовую доблесть» (1969, 1981)
- Орден «Знак Почета» (1985)
- Болгарская медаль «За дружбу и сотрудничество» (1981)
- Отличник физической культуры СССР
- Отличник профтехобразования РСФСР
См. также
Напишите отзыв о статье "Сокаев, Борис Магометович"
Ссылки
- [ossetians.com/rus/news.php?newsid=738 Сокаев Борис Магометович]
- [osinform.ru/10880-boris-sokaev-ja-gorzhus-svoimi-uchenikami.html Борис Сокаев: «Я горжусь своими учениками»]
Отрывок, характеризующий Сокаев, Борис Магометович
Красавица направилась к тетушке, но Пьера Анна Павловна еще удержала подле себя, показывая вид, как будто ей надо сделать еще последнее необходимое распоряжение.– Не правда ли, она восхитительна? – сказала она Пьеру, указывая на отплывающую величавую красавицу. – Et quelle tenue! [И как держит себя!] Для такой молодой девушки и такой такт, такое мастерское уменье держать себя! Это происходит от сердца! Счастлив будет тот, чьей она будет! С нею самый несветский муж будет невольно занимать самое блестящее место в свете. Не правда ли? Я только хотела знать ваше мнение, – и Анна Павловна отпустила Пьера.
Пьер с искренностью отвечал Анне Павловне утвердительно на вопрос ее об искусстве Элен держать себя. Ежели он когда нибудь думал об Элен, то думал именно о ее красоте и о том не обыкновенном ее спокойном уменьи быть молчаливо достойною в свете.
Тетушка приняла в свой уголок двух молодых людей, но, казалось, желала скрыть свое обожание к Элен и желала более выразить страх перед Анной Павловной. Она взглядывала на племянницу, как бы спрашивая, что ей делать с этими людьми. Отходя от них, Анна Павловна опять тронула пальчиком рукав Пьера и проговорила:
– J'espere, que vous ne direz plus qu'on s'ennuie chez moi, [Надеюсь, вы не скажете другой раз, что у меня скучают,] – и взглянула на Элен.
Элен улыбнулась с таким видом, который говорил, что она не допускала возможности, чтобы кто либо мог видеть ее и не быть восхищенным. Тетушка прокашлялась, проглотила слюни и по французски сказала, что она очень рада видеть Элен; потом обратилась к Пьеру с тем же приветствием и с той же миной. В середине скучливого и спотыкающегося разговора Элен оглянулась на Пьера и улыбнулась ему той улыбкой, ясной, красивой, которой она улыбалась всем. Пьер так привык к этой улыбке, так мало она выражала для него, что он не обратил на нее никакого внимания. Тетушка говорила в это время о коллекции табакерок, которая была у покойного отца Пьера, графа Безухого, и показала свою табакерку. Княжна Элен попросила посмотреть портрет мужа тетушки, который был сделан на этой табакерке.
– Это, верно, делано Винесом, – сказал Пьер, называя известного миниатюриста, нагибаясь к столу, чтоб взять в руки табакерку, и прислушиваясь к разговору за другим столом.
Он привстал, желая обойти, но тетушка подала табакерку прямо через Элен, позади ее. Элен нагнулась вперед, чтобы дать место, и, улыбаясь, оглянулась. Она была, как и всегда на вечерах, в весьма открытом по тогдашней моде спереди и сзади платье. Ее бюст, казавшийся всегда мраморным Пьеру, находился в таком близком расстоянии от его глаз, что он своими близорукими глазами невольно различал живую прелесть ее плеч и шеи, и так близко от его губ, что ему стоило немного нагнуться, чтобы прикоснуться до нее. Он слышал тепло ее тела, запах духов и скрып ее корсета при движении. Он видел не ее мраморную красоту, составлявшую одно целое с ее платьем, он видел и чувствовал всю прелесть ее тела, которое было закрыто только одеждой. И, раз увидав это, он не мог видеть иначе, как мы не можем возвратиться к раз объясненному обману.
