Список градоначальников Екатеринбурга
Поделись знанием:
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.
Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Это список градоначальников города Екатеринбурга — Свердловска — Екатеринбурга за всю его почти трёхсотлетнюю историю.
В разное время городом фактически руководили люди, занимавшие различные посты и должности: бургомистры, городские головы; в советское время — председатели городского совета, председатели исполкома городского совета; в пост-советское время — глава администрации города, глава города.
Содержание
Бургомистры
- Харчевников, Иван Данилович (1751—1753)
- Долгоруков, Иван Дмитриевич (1753—1760)
- Дубровин, Иван Дмитриевич (1760—1762)
- Дубровин, Дмитрий Фёдорович (1764—1765)
- Зырянов, Пётр Данилович (1765—1770)
- Коробков, Карп Михайлович (1770—1784)
- Дубровин, Иван Семёнович (1781—1784)
- Тарасов, Михайло Фёдорович (1784—1787)
- Дубровин, Пётр Иванович (1785—1788)
- Егоров, Егор Степанович (1787—?)
- Дубровин, Пётр Иванович (1791—1793)
- ???
Городские головы
Городскими головами Екатеринбурга избирались[1]:
- 1767—1770 — Пётр Данилович Зырянов
- ???
- 1781—1784 — Алексей Семёнов
- 1784—1787 — Пётр Данилович Зырянов
- 1787—1790 — купец Меркурий Степанович Рязанов;
- 1790—1793 — купец Яков Калашников;
- 1793—1796 — купец Егор Степанович Егоров;
- 1796—1799 — купец Михаил Фёдорович Тарасов;
- 1799—1802 — купец Иван Родионович Казанцев;
- 1802—1805 — купец Семён Захарович Калашников;
- 1805—1808 — купец Яков Филиппович Толстиков;
- 1808—1811 — купец Яков Филиппович Толстиков;
- 1811—1813 — купец Иван Родионович Казанцев;
- 1813—1814 — купец Петр Иванович Фёдоровых;
- 1814—1817 — купец Яким Меркурьевич Рязанов;
- 1817—1820 — купец Лука Михайлович Тарасов;
- 1820—1823 — купец Яким Меркурьевич Рязанов;
- 1823—1826 — купец Лука Михайлович Тарасов;
- 1826—1829 — купец Пётр Яковлевич Харитонов;
- 1829—1832 — купец Семён Фокич Черепанов;
- 1832—1835 — купец Аникий Терентьевич Рязанов;
- 1835—1838 — купец Алексей Васильевич Дрозжилов;
- 1838—1841 — купец Иван Фёдорович Савельев;
- 1841—1844 — купец Яким Меркурьевич Рязанов;
- 1844—1847 — купец Максим Иванович Коробков;
- 1847—1850 — купец Аникий Терентьевич Рязанов;
- 1850—1853 — купец Гавриил Фомич Казанцев;
- 1853—1856 — купец Иван Якимович Рязанов;
- 1856—1860 — купец Гавриил Фомич Казанцев;
- 1860—1863 — купец Михаил Егорович Клопов;
- 1863—1866 — купец Михаил Ананьевич Нуров;
- 1866—1867 — купец Зот Зотович Блохин;
- 1867—1869 — купец Иван Аникиевич Рязанов;
- 1869—1872 — купец Василий Васильевич Кривцов;
- 1872—1876 — горный инженер Владимир Александрович Грамматчиков;
- 1876—1880 — купец Михаил Ананьевич Нуров;
- 1880—1884 — купец Василий Васильевич Кривцов;
- 1884—1894 — купец Илья Иванович Симанов;
- 1894—1895 — горный инженер Александр Александрович Черкасов;
- 1895—1898 — инженер-технолог Иван Семёнович Бурдаков;
- 1898—1902 — купеческий сын Гавриил Гавриилович Казанцев;
- 1902—1908 — купец Иван Константинович Анфиногенов;
- 1908—1917 — чиновник Александр Евлампиевич Обухов;
- ноябрь 1917 — март 1918 — журналист, революционер Сергей Егорович Чуцкаев;
- июль 1918 — июль 1919 — дорожный инженер Никита Алексеевич Либединский (Лебединский)
Первые секретари горкома ВКП(б)-КПСС
Политическое руководство городом осуществлял Свердловский горком КПСС, который впервые был сформирован в июле 1932 г. (до этого городские райкомы подчинялись напрямую обкому партии). В 1937—1950 гг. должности первых секретарей обкома и горкома были совмещены, а руководство городской парторганизацией фактически осуществлял второй секретарь Свердловского горкома.
- Первые секретари Свердловского горкома ВКП(б)-КПСС:
- Карклин Фриц Иванович (июль 1932 — апрель 1935)
- Кузнецов Михаил Васильевич (апрель 1935 — январь 1937)
- Кабаков Иван Дмитриевич (январь — май 1937)
- Столяр Абрам Яковлевич (май 1937 — апрель 1938)
- Валухин Константин Николаевич (май 1938 — январь 1939)
- Андрианов Василий Михайлович (январь 1939 — март 1946)
- Недосекин Виктор Иванович (март 1946 — февраль 1950)
- Кузин Михаил Иванович (апрель 1950 — декабрь 1955)
- Козлов Георгий Алексеевич (декабрь 1955 — июль 1958)
- Замирякин Константин Александрович (июль 1958 — январь 1963)
- Рябов Яков Петрович (январь 1963 — март 1966)
- Студёнок Геннадий Андреевич (март 1966 — август 1971)
- Бобыкин Леонид Фёдорович (октябрь 1971 — ноябрь 1976)
- Манюхин Виктор Митрофанович (ноябрь 1976 — июнь 1983)
- Кадочников Владимир Дмитриевич (июнь 1983 — май 1990)
- Денисенко Владимир Алексеевич (май 1990 — ноябрь 1991)
- Вторые секретари Свердловского горкома ВКП(б) (1937—1950 гг.) :
- Кузнецов Михаил Васильевич (январь — май 1937)
- Кормилов Иван Алексеевич (и. о. в мае 1937)
- Шокин Евгений Акимович (май 1937 — апрель 1938)
- Гусаров Николай Иванович (апрель — июль 1938)
- Сулицкий Николай Пантелеевич (июль — август 1938)
- Гусаров Николай Иванович (август 1938 — январь 1939)
- Недосекин Виктор Иванович (январь 1939 — июнь 1942)
- Косов Василий Владимирович (июнь 1942 — апрель 1945)
- Жуков Павел Александрович (апрель 1945 — февраль 1949)
- Красножёнов Иван Федотович (февраль 1949 — февраль 1950)
- Кузин Михаил Иванович (февраль — апрель 1950)
Председатели горсовета и горисполкома
С 1917 до середины 1920-х годов (за исключением периода с июля 1918 по июль 1919 года) хозяйственное руководство городом осуществлялось ревкомами, советами и исполкомами различных уровней, с конца 1925 года — Свердловским городским советом рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (с 1936 года — Совет депутатов трудящихся). 5 января 1940 года, впервые с 1920-х гг., сформирован исполком горсовета, который осуществлял хозяйственное руководство городом вплоть до начала 1992 года.[2][3]:
- Быков Павел Михайлович (июль — октябрь? 1919) — пред. уездно-городского ревкома
- Парамонов Анатолий Иванович (октябрь 1919 — июль 1920) — пред. уездно-городского исполкома
- Теумин Яков Абрамович (июль — декабрь 1920)
- Старков Александр Иванович (1921)
- Ларичев Александр Иванович (январь — май 1922)
- Клепацкий Степан Иванович (май — июль 1922)
- Ларичев Александр Иванович (июль — ноябрь 1922) — пред. уездно-городского исполкома
| # | ФИО | Период | Комментарий |
|---|---|---|---|
| Клепацкий Степан Иванович | ноябрь 1922—1923 | Пред. исполкома уездногородского Совета рабочих,
красноармейских и крестьянских депутатов | |
| Клепацкий Степан Иванович | 1923—1925 | Пред. исполкома Свердловского окружного Совета рабочих,
крестьянских и красноармейских депутатов | |
| Клепацкий Степан Иванович | 1925—февраль 1926 | Председатель горсовета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов | |
| Пылаев Георгий Николаевич | февраль 1926 — октябрь 1927 | Председатель горсовета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов | |
| Сивков Александр Фёдорович | октябрь 1927 — март 1929 | Председатель горсовета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов | |
| Бычкова Анна Николаевна | март 1929 — ноябрь 1930 | Председатель горсовета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов | |
| Попков Александр Тимофеевич | 1930 / декабрь 1932 — август 1933 | Председатель горсовета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов | |
| Иванов Константин Генадьевич | сентябрь 1933 — июль 1934 | Председатель горсовета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов | |
| Галкин Сергей Терентьевич | июль 1934 — июнь 1935 | Председатель горсовета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов | |
| Мизенко Николай Никитович | июнь 1935 — сентябрь 1937 | Председатель горсовета депутатов трудящихся | |
| Поносов Фаддей Макарович | февраль 1938 — август 1938 | Председатель горсовета депутатов трудящихся | |
| Громилин Максим Иванович | сентябрь 1938 — сентябрь 1939 | Председатель горсовета депутатов трудящихся | |
| Головин Владимир Порфирьевич | сентябрь 1939 — май 1947 | Председатель горсовета депутатов трудящихся 1939—1940
Председатель исполкома горсовета депутатов трудящихся 1940—1947 | |
| Жихарев Василий Иванович | июнь 1947 — июнь 1948 | Председатель исполкома горсовета депутатов трудящихся | |
| Земляниченко Виктор Фёдорович | июль 1948 — март 1955 | Председатель исполкома горсовета депутатов трудящихся | |
| Муравьёв Иван Иванович | март 1955 — март 1965 | Председатель исполкома горсовета депутатов трудящихся | |
| Пушкарёв Алексей Алексеевич | март 1965 — июнь 1975 | Председатель исполкома горсовета депутатов трудящихся | |
| Гудков Василий Васильевич | июнь 1975 — декабрь 1980 | Председатель исполкома горсовета депутатов трудящихся 1975—1977
Председатель исполкома горсовета народных депутатов 1977—1980 | |
| Шаманов Павел Михайлович | декабрь 1980 — ноябрь 1988 | Председатель исполкома горсовета народных депутатов | |
| Новиков Юрий Васильевич | декабрь 1988 — сентябрь 1991 | Председатель исполкома горсовета народных депутатов | |
| Попов Виктор Васильевич | сентябрь 1991 — январь 1992 | Исполняющий обязанности председателя исполкома горсовета народных депутатов |
Руководители постсоветского периода
30 января 1992 года Указом Президента РФ № 104 главой администрации города Екатеринбурга был назначен Аркадий Михайлович Чернецкий.
После принятия устава города 16 октября 1995 года первое лицо города стало официально называться Главой города (соответствующая норма устава вступила в силу 21 декабря 1995 года — в день инаугурации А. М. Чернецкого после выборов 17 декабря 1995 года).
30 июня 2005 года был принят новый устав города (вступил в силу 1 января 2006 года), которым установлено новое наименование должности первого лица города — Глава Екатеринбурга.
| # | ФИО | Партия | Период | Комментарий |
|---|---|---|---|---|
| 1 |  Чернецкий Аркадий Михайлович
|
Единая Россия | 30 января 1992 — 2 ноября 2010 | Глава администрации города 1992—1995; Глава города 1995—2006;
Глава Екатеринбурга 2006—2010 |
| 2 |  Якоб Александр Эдмундович
|
беспартийный | 2 ноября 2010 — 23 ноября 2010 | Исполняющий обязанности главы Екатеринбурга |
| 3 |  Порунов Евгений Николаевич
|
Единая Россия | 23 ноября 2010 — 9 сентября 2013 | Глава Екатеринбурга — Председатель Екатеринбургской городской думы |
| 4 | Ройзман Евгений Вадимович
|
Гражданская платформа | 24 сентября 2013 — н. в. | Глава Екатеринбурга — Председатель Екатеринбургской городской думы |
См. также
Напишите отзыв о статье "Список градоначальников Екатеринбурга"
Примечания
Литература
- [book.uraic.ru/elib/glavy_goroda/soder.htm Главы городского самоуправления Екатеринбурга: Исторические очерки]. 2-е издание, дополненное. Екатеринбург: ИД «СОКРАТ», 2008. 248 с.
- Грамолин А. И., Коридоров Э. А. Екатеринбург — Свердловск — Екатеринбург. История городской власти (1745—1919): документально-публицистические очерки. Екатеринбург: Средне-Уральское книжное издательство. Новое время, 2003. 271 с.
- Грамолин А. И., Коридоров Э. А., Силин Я. П. Екатеринбург — Свердловск — Екатеринбург. История городской власти (1920—2005): документально-публицистические очерки. Екатеринбург: Средне-Уральское книжное издательство. Новое время, 2005. 255 с.
- Сушков А. В., Разинков С. Л. Руководители Свердловской области: первые секретари обкома ВКП(б)—КПСС и председатели облисполкома. 1934—1991: биографический справочник. Екатеринбург: Банк культурной информации, 2003. 284 с. [www.cdooso.ru/phocadownload/userupload/editions/rukovoditeli-so-spravocnnik.pdf]
- Сушков А. В. Руководители города Свердловска: первые секретари горкома ВКП(б)—КПСС (1932—1991), вторые секретари горкома ВКП(б) (1937—1950): историко-биографический справочник. Екатеринбург: Банк культурной информации, 2007. 168 с. [www.cdooso.ru/phocadownload/userupload/editions/rukovoditeli-goroda-sverdlovska.pdf]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Список градоначальников Екатеринбурга
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.
Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
