Сражение на Лост-Ривер

Сражение на Лост-Ривер
Основной конфликт: Модокская война
Район Лост-Ривер
Дата	29 ноября 1872
Место	район Лост-Ривер
Итог	Минимальная победа США
Противники
США Модоки
Командующие
Джеймс Джексон Капитан Джек Скарфэйс Чарли
Силы сторон
более 40 ~50-60 воинов
Потери
1 убит 7 ранено 2 убитых 3 ранено

Сражение на Лост-Ривер (англ. Battle of Lost River) — сражение между индейским племенем модоков и отрядом армии США, произошедшее 29 ноября 1872 года на Лост-Ривер, недалеко от границы штатов Калифорния и Орегон.

Предыстория

В соответствии с условиями договора, заключённого с правительством США, модоки уступили свои земли возле Лост-Ривер и озёр Туле и Лауэр-Кламат, и были вынуждены переселиться в резервацию, расположенную в юго-западном Орегоне. После переселения в резервацию у модоков произошёл конфликт с кламатами, которые отнеслись к ним как к чужакам, посягнувшим на их территорию. Недовольные обстановкой в резервации, в апреле 1872 года модоки отправились на родную землю.

В течение 1870 года Бюро по делам индейцев предприняло действия, чтобы вернуть племя в резервацию, однако они не увенчались успехом. Модоки вернулись в долину Лост-Ривер, где жили прежде. Однако белые поселенцы, жившие в этой долине, не хотели видеть модоков рядом и часто жаловались на них правительственным чиновникам. В течение лета 1872 года Бюро по делам индейцев вновь попыталось вернуть модоков в резервацию, на что их лидер, Капитан Джек возразил, что его народ не может мирно жить с кламатами. Он просил выделить модокам резервацию на их исконной земле.

Бюро по делам индейцев признало эту просьбу разумной, но белые фермеры воспротивились этому: они не хотели лишаться своих земель.

Сражение

Осенью 1872 года правительство США приказало модокам вернуться в юго-западный Орегон в резервацию. Модоки возвращаться отказались, и армии США было приказано переместить их силой.

28 ноября 1872 года 40 солдат первого кавалерийского полка под командованием капитана Джеймса Джексона вышли из форта Кламат и двинулись на юг, в направлении Лост-Ривер. Отряд капитана Джексона, который пополнился добровольцами и группой милиционеров, прибыл ранним утром 29 ноября к лагерю модоков.

Желая избежать вооружённого конфликта, Капитан Джек дал согласие на перемещение в резервацию. Джеймс Джексон приказал разоружить модоков. Индейцы начали складывать свои винтовки и револьверы возле солдат. Во время разоружения произошёл конфликт между лейтенантом Фрейзером Бутеллем и воином модоков Скарфэйсом Чарли, в результате которого они выстрелили друг в друга. Джексон приказал своим солдатам открыть огонь, а воины модоков попытались захватить своё оружие. В ходе сражения у модоков было убито 2 человека и 3 ранено. Военные потеряли одного убитым, 7 человек получили ранения.

После перестрелки солдаты отступили, ожидая подкрепления, а модоки направились на южный берег озера Туле и разместились в естественной крепости, известной ныне как Крепость Капитана Джека, состоящей из множества пещер. Отступая после боя на Лост-Ривер, часть модоков, возглавляемых Хукером Джимом, устроила резню белых поселенцев, убив 18 человек.

Последствия

Сражение на Лост-Ривер стало первым боем в Модокской войне, которая длилась 8 месяцев. Небольшое племя модоков, среди которых воинов было менее 60 человек, вынуждено было противостоять американской армии и гражданским лицам. В войне против модоков приняли участие около 1000 человек.

Литература

• Murray, Keith A. The Modocs and Their War. — University of Oklahoma Press, 1984. — ISBN 0806113316.

Ссылки

• [www.militarymuseum.org/Modoc1.html Indian Wars: The Modoc War]
• [www.legendsofamerica.com/na-modocwar.html The Modoc War — Fighting in the Lava Beds]

Отрывок, характеризующий Сражение на Лост-Ривер

– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.