Тикси (бухта)

</tt> </tt>

</tt> </tt>

</tt> </tt> </tt> </tt> </tt>

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Бухта Тикси
71°39′00″ с. ш. 129°10′00″ в. д.71.65000° с. ш. 129.16667° в. д. / 71.65000; 129.16667
Вышестоящая акватория	Море Лаптевых
Страна	Россия Россия
Тип	Бухта
Длина береговой линии	21 км
Средняя величина прилива	0,3 м
Наибольшая глубина	11 м

К:Водные объекты по алфавиту

Тикси — бухта в южной части моря Лаптевых. Расположена к юго-востоку от устья реки Лена. Ширина залива у входа 17 км. Длина 21 км. Ледостав с октября по июль. Приливы величиной 30 см. Глубина до 11 м. Берег в северной части сложен льдом и рыхлыми породами.

География

В бухте расположен остров Бруснева. От залива Неелова бухту в северной части отделяет полуостров Быковского. От моря отделяется мысами Муостах (с севера) и Косистый (с юга). В бухту впадает несколько небольших рек, крупнейшая из которых носит название Сого. В западной части бухты на берегу залива Булункан расположен посёлок городского типа и порт Тикси. В юго—восточной части, на берегу залива Сого, находятся развалины домов посёлка шахтёров под тем же названием. Рядом в устье реки Сого расположен посёлок первой полярной станции Тиксинской гидрометеорологической службы.

История

Бухта была впервые описана в 1739 году русским полярным исследователем Дмитрием Лаптевым. Тогда бухте было дано название Губа Горелая. Позже она была переименована в современное название. О смене названия бывший начальник торгового порта Николай Васильевич Зозуля в статье в газете «Маяк Арктики» писал:

28 августа 1878 года пустынные берега бухты «Горелая» были разбужены гудками пароходов «Вега» и «Лена». Здесь должна была состояться встреча с лоцманом, высланным А. М. Сибиряковым из Якутска. Но он задержался в пути. Именно тогда один из участников экспедиции, действительный член Российского географического общества, гвардии лейтенант корпуса гидрографов Оскар Нордквист, очарованный красотой бухты, выразил своё мнение о неуместном названии её «Горелой». Он считал, что сама бухта как бы говорит о необходимости новой встречи с ней. Узнали у переводчика, как звучит на местном наречии слово «встреча» — «Тикси». Членам экспедиции и Норденшельду понравилось это приятное, но с особым смысловым значением слово и бухта получила своё нынешнее название.

В 1822 году экспедиция русского исследователя Петра Анжу проводила описание берега Северного Ледовитого океана от Яны до Оленька. Тогда бухта была описана двумя помощниками штурмана Ильёй Бережных и Петром Ильиным. Последний писал о бухте так:

берега губы Тикси вообще низменные, горы удалены от них. По уверению проводников, эта губа мелка и летом лед истаивает в ней как в озере. На середине есть небольшой каменистый остров.

Бухта активно использовалась в работе актических экспедиций Э. В. Толля и А. В. Колчака 1901—1902 годов: Русской полярной экспедицией и Спасательной экспедицией 1902 года.

В 1903 году летом Фёдором Матисеном была проведена первая инструментальная съемка бухты. Исследователь писал: «небольшой и неглубокий рейд за островом Бруснева, я назвал рейдом парохода „Лена“, единственного судна, какое посещало бухту Тикси, кроме яхты „Заря“. В обозначении остальных бухт, лагун, мысов и прочих я придерживался местных названий, строго сохраняя данные первого исследователя».

В 1912 году в бухту зашли ледоколы гидрографической экспедиции Бориса Вилькицкого «Таймыр» и «Вайгач». Здесь был установлен навигационный знак и астрономический пункт.

В 1919—1921 годах первая советская арктическая Усть-Ленская гидрографическая экспедиция, под руководством Фёдора Матисена и Николая Евгенова, оборудовала Быковский фарватер, место отстоя речных и морских судов и вход в бухту Тикси со стороны моря и Лены.

В 1920 году Павел Хмызников выполнил первую инструментальную съемку заливов Сого и Булункан.

Литература

• Стручков, А. И. Очерки по истории Булунского улуса / А. И. Стручков; Администрация муницип. образования «Булунский улус (район)». — Якутск: Бичик, 2005. — 360 с.

Отрывок, характеризующий Тикси (бухта)

Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.


Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.