Тодхантер, Айзек
Поделись знанием:
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.
В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
| Айзек Тодхантер | |
| Isaac Todhunter | |
 | |
| Место рождения: | |
|---|---|
| Место смерти: | |
| Научная сфера: | |
| Альма-матер: | |
| Научный руководитель: | |
Айзек Тодхантер (англ. Isaac Todhunter, в части источников именуется Исаак Тодхентер или Тодгентер), 1820—1884) — английский математик, историк математики и педагог. Член Лондонского королевского общества (1862)[1].
Основные труды — по истории математики и механики, по математическому анализу. Темой монографий Тодхантера была история таких наук, как вариационное исчисление (1861), теория вероятностей (1865), сферическая тригонометрия (1873), теория тяготения (1873), теория упругости (закончена Карлом Пирсоном и издана посмертно, 1886)[2].
Содержание
Биография и научная деятельность
Родился в 1820 году в южной Англии, в семье пастора, в 6 лет остался без отца. После школы некоторое время посещал вечерние классы в Лондонском университетском колледже. В 1842 году, показав большие математические способности, он получил стипендию и перешёл в Лондонский университет, где вскоре при сдаче экзамена на звание магистра был удостоен золотой медали[3].
В 1844 году Тодхантер поступил в Кембриджский университет (колледж св. Иоанна). В 1848 году он был удостоен нескольких университетских призов и элитного звания «Senior Wrangler» (особо одарённый студент). В 1849 году был избран членом колледжа и начал преподавание в Кембридже[4]. Тодхантер получил большую известность в нескольких областях: как первоклассный педагог, как историк математики, как лингвист-полиглот (владел, кроме западноевропейских языков, также ивритом, русским, санскритом), как исследователь древнегреческого и латинского наследия.
Монографии и учебные пособия Тодхантера оказали значительное влияние на развитие и преподавание математики во второй половине XIX века. Благодаря его учебнику «Алгебра» вошёл в науку термин «математическая индукция» (предложенный в 1838 году Огастесом де Морганом) [5]. У него также впервые встречается (1875) ставшее ныне общепринятым обозначение <math>J_\nu(x)</math> для функций Бесселя 1-го рода[6]. Впервые обратил внимание математиков на различие между слабым и сильным экстремумом в вариационном исчислении; он опубликовал первые исследования по формулировке условий экстремума в задаче Лагранжа и рассмотрел задачи с негладкими экстремалями (1871)[7].
В 1864 году Тодхантер женился на Луизе Анне Марии Дэвис, дочери капитана (впоследствии — адмирала), у них родились четыре сына и дочь. Согласно уставу университета, после женитьбы Тодхантер потерял право на членство в колледже. Всё же он продолжал преподавание там, с 1874 года Тодхантер — почётный член колледжа. В 1880-е годы здоровье его ухудшилось, затем после инсульта наступил паралич. Скончался в 1884 году, погребён в Кембридже.
Основные труды
- [archive.org/details/atreatiseondiff05todhgoog Treatise on the Differential Calculus and the Elements of the Integral Calculus] (1852, 6th ed., 1873)
- [archive.org/details/3rdtreatiseonana00todhuoft Treatise on Analytical Statics] (1853, 4th ed., 1874)
- [archive.org/details/treatiseonintegr00todhuoft Treatise on the Integral Calculus] (1857, 4th ed., 1874)
- Treatise on Algebra (1858, 6th ed., 1871)
- [archive.org/details/treatiseondiffer00todhuoft Treatise on differential Calculus]
- [archive.org/details/treatiseonplanec00todhuoft Treatise on Plane Coordinate Geometry] (1858, 3rd ed., 1861)
- [archive.org/details/keytoplanetrigon00todhuoft Plane Trigonometry] (1859, 4th ed., 1869)
- [archive.org/details/sphericaltrigono19770gut Spherical Trigonometry] (1859)
- [archive.org/details/historyofprogres00todhuoft History of the Calculus of Variations] (1861)
- [archive.org/details/elementarytreati00todhuoftTheory of Equations] (1861, 2nd ed. 1875)
- [archive.org/details/examplesofanalyt00todhuoft Examples of Analytical Geometry of Three Dimensions] (1858, 3rd ed., 1873)
- [archive.org/details/mechanicsforbegi00todhuoft Mechanics for Beginners] (1867)
- A History of the Mathematical Theory of Probability from the Time of Pascal to that of Laplace (1865)
- Researches in the Calculus of Variations (1871)
- History of the Mathematical Theories of Attraction and Figure of the Earth from Newton to Laplace (1873)
- [archive.org/details/elementarytrelap00todhuoft Elementary Treatise on Laplace's, Lamé's and Bessel's Functions] (1875)
- A history of the theory of elasticity and of the strength of materials from Galilei to the present time [archive.org/details/pt1historyoftheo02todhuoft Vol I PtI ][archive.org/details/historyoftheoryo02todhuoft Vol II Pt II]
- Natural Philosophy for Beginners (1877).
- Опубликованы посмертно
- The History of the Theory of Elasticity — не закончена, работу над рукописью завершил Карл Пирсон, опубликована в 1886 году.
- Cairns, W. D. (June–July 1934). «[www.jstor.org/stable/2301562 The Elements of Euclid. by Isaac Todhunter; Thomas L. Heath]». The American Mathematical Monthly 41 (6). DOI:10.2307/2301562.
Русские переводы
- Сборник примеров и задач элементарной физики. Пер. с англ. /[Соч.] И. Тодгентера, проф. математики в Кэмбридже. — Киев. Тип. И. Н. Кушнерев и К°, 1887. — VIII, 117 с. Сборник содержит задачи из книги «Natural philosophy for beginners».
- Тодгентер И. [lib.vsu.by/xmlui/handle/123456789/3542 Алгебра для употребления в учебных заведениях и самообучения] / изд-е Ф. Павленкова. Перевод: Е. А. Предтеченский. — Санкт-Петербург: Тип. Товарищ, 1891. — 530 с.
- Тодхантер И. История математических теорий притяжения и фигуры Земли от Ньютона до Лапласа. 2 тома в одной книге. М.: Едиториал УРСС, 2002, 672 с, Серия: Классики науки. ISBN 5-8360-0325-4.
Почести и отличия
- 1862: принят в члены Лондонского королевского общества.
- 1865: принят в члены Лондонского математического общества.
Напишите отзыв о статье "Тодхантер, Айзек"
Литература
- Боголюбов А. Н. Тодхентер Исаак // [www.math.ru/lib/book/djvu/istoria/BMM.djvu Математики. Механики. Биографический справочник]. — Киев: Наукова думка, 1983. — С. 469. — 639 с.
- Колмогоров А. Н., Юшкевич А. П. (ред.). Математика XIX века. Том I: Математическая логика, алгебра, теория чисел, теория вероятностей. — М.: Наука, 1978.
- Колмогоров А. Н., Юшкевич А. П. (ред.). Математика XIX века. Том III: Чебышёвское направление в теории функций. Обыкновенные дифференциальные уравнения. Вариационное исчисление. Теория конечных разностей. — М.: Наука, 1987. — Т. III.
Ссылки
- Джон Дж. О’Коннор и Эдмунд Ф. Робертсон. [www-groups.dcs.st-and.ac.uk/~history/Biographies/Todhunter.html Тодхантер, Айзек] (англ.) — биография в архиве MacTutor.
- [www.york.ac.uk/depts/maths/histstat/todhunter.pdf Биография] на сайте Йоркского университета.
- [en.wikisource.org/wiki/1911_Encyclop%C3%A6dia_Britannica/Todhunter,_Isaac Биография] в энциклопедии Британника (англ.).
- [www.gutenberg.org/author/Todhunter,+I.+(Isaac) Работы Isaac Todhunter] в проекте «Гутенберг»
Примечания
- ↑ [royalsociety.org/DServe/dserve.exe?dsqIni=Dserve.ini&dsqApp=Archive&dsqCmd=Show.tcl&dsqDb=Persons&dsqPos=0&dsqSearch=(Surname=%27todhunter%27) Todhunter; Isaac (1820 - 1884); Mathematician; Fellow of Royal Society]. Search for Fellows. Royal Society (5 June 1862). Проверено 4 августа 2008.
- ↑ Математики. Механики, 1983.
- ↑ MacTutor.
- ↑ [venn.lib.cam.ac.uk/cgi-bin/search-2016.pl?sur=&suro=w&fir=&firo=c&cit=&cito=c&c=all&z=all&tex=TDHR844I&sye=&eye=&col=all&maxcount=50 Todhunter, Isaac]
- ↑ Математика XIX века. Том I, 1978, с. 19.
- ↑ Cajori F. [books.google.ru/books?id=RUz1Us2UDh4C&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false A History of Mathematical Notations. Vol. 2 (1929 reprint)]. — NY: Cosimo, Inc., 2007. — P. 279. — xii + 392 p. — ISBN 978-1-60206-713-4.
- ↑ Математика XIX века, том III, 1987, с. 202—205, 214.
Отрывок, характеризующий Тодхантер, Айзек
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.
В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
