Торговый мост

Торговый мост
Координаты: 59°55′28″ с. ш. 30°17′44″ в. д.59.9245750° с. ш. 30.2956222° в. д. / 59.9245750; 30.2956222
Область применения	автомобильный, пешеходный
Пересекает	Крюков канал
Место расположения	Адмиралтейский район Санкт-Петербурга
Конструкция
Тип конструкции	балочный
Материал	сталь
Общая длина	24 (26,7) м
Ширина моста	10,5 м
Эксплуатация
Начало строительства	1783
Открытие	1785
Закрытие на реконструкцию	1810, 1868, 1905, 1946—1947, 1960—1961

К:Мосты, построенные в 1785 году

Культурное наследие Российской Федерации, объект № 7801869000

Торго́вый мост — мост через Крюков канал в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга, соединяет Коломенский и Казанский острова. Мост сохранил архитектурный облик, характерный для мостов Крюкова канала 1780-х гг.

Расположение

Соединяет Театральную площадь и улицу Союза печатников.

Рядом с мостом расположен Мариинский театр.

Выше по течению находится Кашин мост, ниже — мост Декабристов.

Ближайшие станции метрополитена — «Садовая», «Сенная площадь», «Спасская».

Название

Название моста ведется от прежнего наименования улицы Союза печатников — Торговой. В газете «Санкт-Петербургские ведомости» за 1797 год зафиксировано название Средний мост, а с 1798 года установилось наименование Торговый, по тогдашнему названию улицы.

История

Построен в 1783—1785 гг. по типовому проекту для мостов Крюкова канала: трёхпролётный деревянный мост на опорах из бутовой кладки, облицованных гранитом, центральный пролёт разводной, боковые — балочные. Автор проекта неизвестен, работы производил подрядчик Николай Егоров. В 1805—1810 гг. разводное пролётное строение было заменено деревянным подкосным. В 1868 г. был произведён капитальный ремонт моста.

К концу 1890-х гг. пришел в неудовлетворительное состояние. Начиная с 1896 г. городская управа неоднократно направляла в Думу запросы о выделении средств на капитальный ремонт Торгового моста. Журнал «Неделя строителя» сообщал в 1900 г., что экипажное движение по мосту закрыто и управой предполагается перестроить мост в однопролетный бетонный. В 1905 г., после крушения Египетского моста, Дума ассигновала средства на ремонт моста. Летом 1905 г. деревянные прогоны моста были заменены на металлические двутавровые балки, исправлена кладка устоев, убраны торшеры. Технический надзор строительных работ осуществлял инженер П. А. Лихачёв.

В 1946—1947 гг. из-за размораживания опор и разрушения гранитной облицовки опоры частично переложили. В 1960—1961 гг. произведён капитальный ремонт моста по проекту архитектора А. Л. Ротача и инженера А. Д. Гутцайта. Были уложены новые металлические балки пролётного строения, деревянный настил заменён железобетонной плитой, восстановлены торшеры с фонарями.

29 апреля 2005 г. на заводе «Адмиралтейские верфи» спустили на воду танкер «Торговый мост» (Torgovy Bridge), заводской номер 02743, – четвертое судно в серии, строящейся на верфях для ОАО «Совкомфлот».

Конструкция

Мост трёхпролётный металлический, балочно-неразрезной системы. Разбивка на пролеты 6,45 + 11,15 + 6,45 м. Пролетное строение состоит из стальных двутавровых балок с криволинейным очертанием нижнего пояса, объединённых поперечными балками. Сверху балок устроена железобетонная плита. Промежуточные опоры бутовой кладки с массивной гранитной облицовкой. Устои бетонные на свайном основании из деревянных свай, с массивной гранитной облицовкой. Общая ширина моста составляет 10,5 м, длина моста — 24 (26,7) м.

Мост предназначен для движения автотранспорта и пешеходов. Проезжая часть моста включает в себя 2 полосы для движения автотранспорта. Покрытие проезжей части и тротуаров — асфальтобетон. Тротуары отделены от проезжей части высоким бетонным парапетом. Перильное ограждение металлическое, простого рисунка. На промежуточных опорах установлены 4 фигурных торшера художественного литья с фонарями.

Мост в литературе

Мост упоминается в романе Ф. М. Достоевского «Униженные и оскорблённые».

Ехать было недолго, к Торговому мосту. Первую минуту мы молчали. Я все думал: как-то он со мной заговорит? Мне казалось, что он будет меня пробовать, ощупывать, выпытывать. Но он заговорил без всяких изворотов и прямо приступил к делу.

— Ф. М. Достоевский, «Униженные и оскорблённые»

Литература

• Новиков Ю. В. Мосты и набережные Ленинграда / Сост. П. П. Степнов. — Л.: Лениздат, 1991. — 320 с.
• Тумилович Е. В., Алтунин С. Е. Мосты и набережные Ленинграда. Альбом. — М.: Издательство Министерства Коммунального Хозяйства РСФСР, 1963. — 298 с.
• [fulltext.pl.spb.ru/spbiblio/Petra/P0000649.pdf Обзор строительной деятельности С.-Петербургского городского общественного управления за 1905 и 1906 гг.] / Сост. Н. С. Нелюбов. — СПб., 1908. — 213 с.

Ссылки

• [encspb.ru/object/2804006540 Торговый мост]//Энциклопедия Санкт-Петербург

Отрывок, характеризующий Торговый мост

Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.