Торникрофт, Томас (скульптор)
| Томас Торникрофт | |
| англ. Thomas Thornycroft | |
 Фотография 1864 года | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
Грейт-Тиднок, Чешир |
| Дата смерти: |
30 августа 1885 (70 лет) |
| Место смерти: |
Бренчли, Кент |
| Подданство: | |
 Работы на Викискладе | |
То́мас То́рникрофт (англ. Thomas Thornycroft) — британский скульптор и инженер, представитель известной художественной династии[en].
Биография
Родился в семье фермера. Окончил Конглтонскую[en] гимназию (англ. Congleton Grammar School), непродолжительное время учился на хирурга. Затем переехал в Лондон, где в течение четырёх лет был учеником скульптора Джона Фрэнсиса[en] (1780—1861), а в 1840 году женился на его дочери Мэри[en], также скульпторе.
В 1843 году Торникрофт выставил одну из своих работ, «Медея, собирающаяся убить своих детей» (англ. Medea about to Slay her Children) на конкурсе, организованном для отбора скульпторов, которым будет поручено оформление нового здания британского парламента. В результате он получил заказ на две фигуры баронов, подписывающих Великую хартию вольностей, для оформления Палаты лордов[1].
Для Всемирной выставки (1851) Торникрофт создал конную статую королевы Виктории, которая заслужила высокую оценку самой королевы и её мужа принца-консорта Альберта; в процессе создания королева даже несколько раз присылала скульптору свою лошадь для работы с натуры[1].
После смерти принца Альберта (1861) Торникрофту неоднократно заказывали его скульптурные портреты. Кроме того, он принял участие в работе над Мемориалом принца Альберта в Лондоне — многофигурной композицией, включавшей, помимо статуи принца-консорта, аллегорические изображения частей света («Азия», «Африка», «Америка», «Европа») и отраслей («Сельское хозяйство», «Коммерция», «Инженеры», «Промышленники»). Торникрофт выполнил группу «Коммерция».
Часто в качестве magnum opus Торникрофта называется скульптурная группа «Боадицея и её дочери», над которой скульптор работал (с перерывами[1]) в 1856—1883 годах. Идея композиции возникла после успеха королевской статуи для Всемирной выставки: имя Боадицея, как и Виктория, переводится как «победа»; образу древней воительницы были придано некоторое сходство с чертами молодой королевы Виктории. Из-за недостатка средств на отливку в металле и затянувшегося поиска участка установка монумента состоялась только через много лет после смерти скульптора, в 1902 году[2].
В конце жизни работал со своим старшим сыном, Джоном Айзеком Торникрофтом[en], ставшим инженером-судостроителем и основателем «John I. Thornycroft & Company», над проектированием паровых катеров, купив землю на берегу Темзы, в Чизике, для создания верфи[3].
В 1839—1874 годах работы Торникрофта выставлялись в Королевской академии художеств.
Похоронен в Чизике, Мидлсекс (сейчас в составе Большого Лондона).
Некоторые известные работы
| Изображение | Название на английском языке | Название на русском языке | Годы создания (завершения) | Описание и местонахождение |
|---|---|---|---|---|
|
Boadicea and Her Daughters | Боадицея и её дочери | Царица иценов Боадицея (Боудикка) с двумя дочерьми на колеснице с косами. Вестминстер, Лондон. | |
 |
Statue of Prince Albert | Памятник принцу Альберту | Памятник Альберту Саксен-Кобург-Готскому — принцу-консорту, мужу королевы Виктории. Галифакс. | |
 |
Equestrian statue of Prince Albert | Конный памятник принцу Альберту | Памятник Альберту Саксен-Кобург-Готскому — принцу-консорту, мужу королевы Виктории. Вулвергемптон. | |
 |
Albert Memorial, Commerce group | Мемориал принца Альберта, группа «Коммерция» | Аллегорическое изображение цивилизаторской роли торговли[4]. Кенсингтонские сады, Лондон. | |
 |
Statue of Richard Grosvenor, Second Marquess of Westminster | Памятник Ричарду Гросвенору, 2-му маркизу Вестминстеру | Ричард Гросвенор[en] (1795—1869) — английский аристократ, политик и благотворитель. Гросвенор-Парк, Чешир. |
Семья
- Жена — Мэри Торникрофт, урождённая Фрэнсис (1809—1895), скульптор
- Сын — Джон Айзек Торникрофт (1842—1928), инженер-судостроитель и предприниматель
- Дочь — Элис Торникрофт (1844—1906), скульптор
- Дочь — Хелен Торникрофт[en] (1848—1937), художница
- Сын — Уильям Хэмо Торникрофт[en] (1850—1925), скульптор
- Дочь — Тереза Торникрофт[en] (1853—1947), художница и скульптор
- Внук — Зигфрид Сассун (1886—1967), писатель и поэт
Напишите отзыв о статье "Торникрофт, Томас (скульптор)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [archive.org/details/portraitsofmenof02reev Portraits of Men of Eminence in Literature, Science, and Art, with Biographical Memoirs] / The Photographs from Life by Ernest Edwards, B.A. Edited by Lovell Reeve, F.L.S. — London: Lowell Reeve and Co, 1864. — Vol. 2. — P. 128—132.
- ↑ [ia800203.us.archive.org/24/items/returnofoutdoorm00lond/returnofoutdoorm00lond.pdf Return of outdoor memorials in London, other than statues on the exterior of buildings, memorials in the nature of tombstones, memorial buildings and memorial trees] / London CountyCouncil. Prepared by the clerk of the Council, under the direction of the Local Government, Records and Museums Committee of the Council. — London: Southwood, Smith and Co., Ltd., 1910. — P. 12.
- ↑ Bolton, Diane K., Croot, Patricia E. C. and Hicks, M. A. [www.british-history.ac.uk/report.aspx?compid=22563 Chiswick: Economic history] // A History Of Middlesex: Volume VII: Acton, Chiswick, Ealing And Willesden Parishes. — London: Victoria County History, 1982. — P. 78—86. — 308 p. — ISBN 9780197227565.
- ↑ Bayley, Stephen. [www.booksetc.co.uk/books/view/the-albert-memorial-9780859676748 The Albert Memorial. The Monument in Its Social and Architectural Context]. — London: Scholar Press, 1983. — P. 87. — ISBN 9780859676748.
Ссылки
- [sculpture.gla.ac.uk/view/person.php?id=msib7_1206708457 Томас Торникрофт на сайте Mapping the Practice and Profession of Sculpture in Britain and Ireland 1851—1951] (англ.)
Отрывок, характеризующий Торникрофт, Томас (скульптор)
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.
На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
