Болоньези, Франсиско
| Франсиско Болоньези Сервантес | |
 Франсиско Болоньези | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Род войск |
артиллерия |
| Годы службы | |
Франсиско Болоньези Сервантес (исп. Francisco Bolognesi Cervantes; 14 ноября 1816 — 7 июня 1880) — военный, национальный герой Перу.
Биография
Франсиско Болоньези родился в Лиме, в семье виолончелиста итальянского происхождения прибывшего в Перу в 1810 году. Образование получил в семинарии Арекипы, в 16 лет начал работать в сфере торговли.
В 1844 году присоединился к армии Рамона Кастильи и воевал против захватившего власть генерала Виванко. После победы в этой войне Болоньези была предложена должность в армии, но он отказался избрав гражданскую жизнь. Тем не менее в 1853 году, в период напряжённости в отношениях с Боливией, он поступил на службу в армию. Новой войны не случилось но Болоньези остался в вооружённых силах Перу и принял участие в революции и свержении президента Эченике.
В 1856 году он командовал артиллерийским подразделением и участвовал в подавлении восстания генерала Мануэля Игнасио де Виванко в Арекипе.
В октябре 1858 года принимает участие в военных действиях против Эквадора. После возвращения из похода, президентом Кастильей был направлен в Европу для закупок вооружений, главным образом артиллерии. После возвращения в Перу вновь был отправлен в Европу для закупки ещё большего количества вооружений из-за возможной войны с Испанией.
После возвращения в Перу в мае 1866 года из-за конфликта с президентом Мариано Игнасио Прадо был ненадолго заключён в тюрьму. После падения режима Прадо, Болоньези вернулся в армию и вышел на пенсию в 1871 году в ранге командующего артиллерией Перу.
Война с Чили
После начала войны с Чили Франсиско Болньези вернулся на службу в армию. Участвовал в боевых действиях против чилийских сил, принял участие в битвах при Долорес и Тарапаке. В апреле 1880 года был назначен командовать обороной порта города Арика. Для обороны города ему удалось собрать около 1600 человек, против более чем 5000 чилийской армии. На предложение чилийских парламентёров сдать город без боя по причине более чем трёхкратного превосходства чилийцев Франсиско Болоньези ответил отказом заявив «У меня есть священные обязанности, и я их буду выполнять до последнего выстрела». 7 июня 1880 года, Франсиско Болоньезе погиб вместе с около тысячей защитников города в результате сражения и последовавшей впоследствии расправы над пленными. При взятии Арики у чилийцев погибло 474 солдата.
Сыновья Франсиско Болоньези, Энрике и Аугусто, также принимали участие в этой войне и погибли в Битве при Сан-Хуане и Битве при Милафлорес соответственно.
Похоронен на кладбище «Пастор Матиас Маэстро».
В Перу Франсиско Болоньези признан национальным героем, в его честь установлены памятники и названы улицы городов. Его именем назван футбольный клуб в Такне.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 4 сентября 2011 года. |
Напишите отзыв о статье "Болоньези, Франсиско"
Отрывок, характеризующий Болоньези, Франсиско
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
