Хазрати Довуд (Самарканд)
| Пещера «Хазрати Довуд» узб. Hazrati Dovud g'oriК:Карточка на Геокаре: Исправить: Национальное название | |
 | |
| 39°29′ с. ш. 66°26′ в. д. / 39.483° с. ш. 66.433° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=39.483&mlon=66.433&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 39°29′ с. ш. 66°26′ в. д. / 39.483° с. ш. 66.433° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=39.483&mlon=66.433&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Страна |  Узбекистан |
| Регион | Самаркандская область |
| Глубина | около 60 м |
| Год открытия | неизвестно |
| Число входов | 1 |
| Освещение | есть |
 Внешние изображения
| |
|---|---|
|
[mr-shor.livejournal.com/85464.html Изображения пещеры Хазрати Довуд] |
|
|
[protchenkov.livejournal.com/26006.html Другие изображения пещеры Хазрати Довуд] |
Хазрати Довуд (узб. Hazrati Dovud; тадж. Ҳазрати Довуд; перс. حضرتی داوود), также известная как Хазрат Довуд или Хазрат Дауд (переводится на русский язык как Святой Давид) — пещера, святое место, привлекающая ежегодно большое количество посетителей и паломников. Она находится неподалёку от кишлаков Аксай и Мехнаткаш, расположенных в Нурабадском районе Самаркандской области Узбекистана, в 30 километрах к юго-востоку от города Нурабад и в 70 километрах к юго-западу от города Самарканд.
Пещера находится на высоте около 1250 метров, у подножия западного отрога Туркестанского и Зарафшанского хребтов, скалистым клином вдающегося в Каршинскую степь. Пещера и её окрестности окутаны множеством легенд, которые из поколения в поколение пересказываются местными жителями паломникам и путешественникам, приезжающим посмотреть пещеру и пытающимся исцелиться от болезней или исполнять желания от следов пророка. Паломники с семьями после посещения пещеры спускаются к подножию горы, устраивают пикники и отдыхают[1][2][3][4].
По одной из легенд, иудейский царь и пророк — Давид (среди мусульман Давуд, Довуд или Дауд) скрываясь от врагов, достиг этих мест. Окружённый со всех сторон, он решил помолиться и встал на колени. Молитва была услышана Аллахом, и Давид был наделён сверхъестественной силой. Он раздвинул руками скалу и скрылся в образовавшейся пещере. Именно эта пещера, ставшая объектом паломничества, привлекает верующих последние несколько веков[1][2][3].
У входа в пещеру видны следы гигантских колен, а на её стенах отпечатки огромных пальцев. Пещера находится на высоте около 1250 метров, и для того, чтобы подняться к пещере, нужно пройти проложенных вверх по склону горы 1303 ступени. Посетив небольшую мечеть на вершине и помолившись там, нужно пройти по противоположному склону и спуститься на 200 ступенек вниз, где и находится вход в пещеру. Пожилые люди и немощные, которые не могут самостоятельно подниматься к горе, поднимаются на осле или лошади. Пещера шириной от 0,5 до 4 метров, высотой около 15 метров и длиной около 60 метров представляет собой темный туннель, освещённый несколькими лампами, в конце которого видны отпечатки ладоней и ступней Давида. Паломники загадывают желания, прикоснувшись к этим отпечаткам, и верят в его чудодейственные способности. На протяжении всего подъема вдоль лестницы тянутся торговые ларьки, где паломники покупают воду, лекарственные горные травы, шкуры и зубы диких животных и разные сувениры[3].
По арабской легенде, пророк Дауд был отправлен Аллахом на Восток проповедовать единобожие. Хазрат Дауд своими проповедями разгневал живших здесь зороастрийцев, которые стали преследовать его. Дауд, взмолившись к Аллаху, смог руками раздвинуть камни и укрыться в образовавшейся пещере горы[3].
По другой легенде, Давид искал место, чтобы отдохнуть перед битвой с Голиафом. Джинны перенесли Давида в горную местность неподалеку от Самарканда, но ифриты нашли его и принесли ему на своих спинах великана Голиафа для битвы. Тогда Давид помолился Богу с просьбой спрятать его, потому что он ещё не был готов к битве. Он бежал от них, пока на его пути не встали большие скалы. Поверив, что Аллах защитит его, Давид начал рыть в каменной глыбе, чудным образом ставшей в его руках как воск. Он прошел вглубь скалы, оставив Голиафа, ударяющего своей дубиной и ногами по скале. По поверьям, следы гигантских колен и отпечатки пальцев у входа на пещеру принадлежат именно Голиафу, преследовавшему Давида[3].
По преданиям, сохранившемся в кишлаке Аксай, в окрестностях пещеры «Хазрати Довуд» существовали мифические девушки Пари. Согласно легенде, однажды на закате чабан в поисках лучших пастбищ для своих овец вышел в уединенное ущелье у подножия горы и заснул под кустом на берегу небольшого ручья. Среди ночи, когда наступило полнолуние, его внезапно разбудили звуки смеющихся девушек. Незаметно пробравшись к ручью, он увидел там несколько купающихся и расчесывающих волосы обнаженных девушек Пари. Чабан не пытался украсть их одежду, боясь поверья среди народа того времени. По местным поверьям, если Пари заметит, что человек наблюдает за её наготой, то она навсегда лишит его ума, может навести порчу и иные несчастья на весь его дом, род или даже селение. Чабан убежал, не оглядываясь, и запретил своим сыновьям и внукам даже издали приближаться к ущелью, где пари живут в своем «городе». Среди местного народа есть поверье, что из-за этого окрестности кишлака оставались нетронутыми и безлюдными вплоть до сегодняшнего времени. В этих краях только около 200 лет назад поселились люди, и некоторые из них до сих пор избегают посещать эти безлюдные места, особенно ночью, поскольку у водопада, спадающего с горы, в полнолунные ночи будто слышны странные звуки, похожие на смех, и мелькают среди скал призрачные силуэты девушек[1].
См. также
Напишите отзыв о статье "Хазрати Довуд (Самарканд)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Национальная Энциклопедия Узбекистана. Ташкент, 2000.
- ↑ 1 2 [discover.uz/places/samarkand/sights/peshera_hazrat/ Пещера Хазрата Дауда]
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.advantour.com/rus/uzbekistan/samarkand/hazrat-daud-cave.htm Пещера Хазрата Дауда]
- ↑ [sambuh.ru/blog/peshhera-hazrata-dauda.html Пещера Хазрата Дауда]
Ссылки
- [discover.uz/places/samarkand/sights/peshera_hazrat/ Пещера Хазрата Дауда на сайте discover.uz]
- [protchenkov.livejournal.com/26006.html Детальная фотогалерея пещеры «Хазрати Довуд»]
- [mr-shor.livejournal.com/85464.html Фоторепортаж: 1303 ступени к пещере…]
- [wikimapia.org/8619609/ru/Хазрат-Дауд Пещера Давида на сайте wikimapia.org]
- [uniuzb.com/letter.php Туристка о посещении пещеры Хазрат-Дауда]
Отрывок, характеризующий Хазрати Довуд (Самарканд)
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.
После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
