Хатты (германское племя)
Хатты (нем. Chatten [ˈxatən], лат. Chatti) — древнегерманское племя, жившее в верховьях Лана (приток Рейна), Эдра (приток Фульды) и Верры. Сегодня это территории Нижнего и Верхнего Гессена (Германия). Основной территорией селений хаттов была равнина Фритцлар-Ваберн, а также район города Касселя. Отдельные поселения доходили вплоть до Рейна, где хатты неоднократно вступали в военные конфликты с римлянами. В 9 г. н.э. хатты приняли участие в восстании Арминия против римского наместника Квинтилия Вара и в последующие годы вошли в антиримскую коалицию под предводительством племени херусков. С другой стороны, как сообщают источники, один знатный хатт по имени Адгандестрий был причастен к убийству Арминия (ок. 19-21 г.). В 15 г. во время военной кампании под руководством римского полководца Германика было полностью разрушено главное селение хаттов Маттий (его точное местонахождение неизвестно). Около 58 г. хатты вели войны со своими восточными соседями — гермундурами, деля прибрежные территории реки, по которой доставлялась соль (вероятно, речь идет о реке Верре). В 69 г. хатты участвовали в восстании батавов. В 162 г. хатты вторглись в Верхнюю Германию и Рэцию, а в 170 г. — в Бельгию, где растворились во франках и участвовали в формировании голландской и фламандской народностей.
Содержание
Тацит о хаттах
Римский историк Тацит сообщает в своём труде Germania, что хатты охотнее других германских племён селились в горах и были поэтому более крепки и сильны, отличаясь деятельным и инициативным характером. Тацит сравнивает дисциплину и организованность племени хаттов с порядками Рима. Как и римские легионеры, воины хаттов подчинялись приказам своих полководцев, вели бой в строгом порядке и ночевали исключительно в укреплённых лагерях. Кроме того, Тацит повествует об одном обычае хаттов: достигая взрослых лет, они отращивают волосы и бороды, обещая своим богам состричь их, как только убьют своего врага. Над телом врага и его оружием они стригут себе бороды и головы, провозглашая, что они достойны своего племени и своих родителей, ведь они воздали им за своё рождение.
Союз франкских племён (ок. 500 г. н. э.)
В начале VI века н. э. область, где селились хатты, была захвачена франками, чьим вождём был Хлодвиг. Земля хаттов стала частью королевства франков и сдерживала нападения саксов, которые были соседями хаттов с севера и регулярно атаковали хаттские и франкские земли. В составе королевства франков хаттам удалось в значительной мере сохранить автономию.
Хатты, жившие на территории современной Франции, дольше всего оставались верны своим германским богам. В 723 г. у Гайсмара, неподалёку от Фритцлара, миссионер Бонифаций срубил дуб Донара, что было началом обращения хаттов в христианство.
738 годом датируется первое упоминание названия Гессен (нем. Hessen): Григорий Турский сообщает в письме Бонифацию о некоторых хаттах, народе Гессена (лат. populus hassiorum), который селится в низовьях р. Фульда. Позднее так стали назвывать жителей как Верхнего, так и Нижнего Гессена.
Согласно современным представлениям, имя собственное Chatti превращалось в сегодняшнее Hessen постепенно: Chatti > Hatti > Hassi (ок. 700 г. н. э.) > Hessi (738 г. н. э.) > Hessen. В консервативной германской лингвистике XIX в. предлагалась иная точка зрения: Chatten > Hatten > Hatzen > Hassen > Hessen (в настоящее время отвергается, так как не учитывает исторических изменений верхненемецких морфем).
Племена в составе хаттов и/или родственные племена
См. также
Напишите отзыв о статье "Хатты (германское племя)"
Литература
- Корнелий Тацит. О происхождении германцев и местоположении Германии // Корнелий Тацит. Сочинения в двух томах. Том I: Анналы. Малые произведения. М.: Ладомир, 1993; [www.ancientrome.ru/antlitr/tacit/mp/germ.htm электронная версия].
- Pohl, Walter: Die Germanen — München: Oldenbourg, 2000 (Enzyklopädie deutscher Geschichte)
- Krause, Arnulf: Die Geschichte der Germanen — Frankfurt/Main: Campus, 2002
- Wolters, Reinhard: Die Römer in Germanien — München: C.H.Beck, 2000
Отрывок, характеризующий Хатты (германское племя)
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
