Цанев, Георги

Георги Цанев
Георги Цанев Ценов
Дата рождения:	3 октября (21 сентября) 1895(1895-09-21)
Место рождения:	с. Борован, Врачанский округ, Османская империя (нынеВрачанская область, Болгария)
Гражданство:
Дата смерти:	21 июля 1986(1986-07-21) (90 лет)
Место смерти:	София
Награды и премии:	Народный деятель культуры Болгарии

Георги Цанев Ценов (21 сентября (3 октября) 1895, с. Борован, Врачанский округ, Османская империя — 21 июля 1986, София) — болгарский критик, литературовед, историк литературы, педагог, профессор (1949), заведующий кафедры истории болгарской литературы факультета славянской филологии Софийского университета, народный деятель культуры Болгарии (1971), академик Болгарской академии наук (1974).

Один из видных деятелей литературно-культурной жизни Болгарии.

Биография

Участник Первой мировой войны, год находился в плену.

Выпускник Софийского университета 1923 г. Специалист славянской филологии. В 1926—1928 — стажировался в Карловом университете в Праге. Учительствовал.

Член Болгарской коммунистической партии с 1944 года.

С 1949 ‒ профессор в альма-матер. Член ПЕН-клуба с 1937 г. и Европейского обществ писателей (КОМЕС) с 1962 г. В 1957‒1963 — директор института литературы Болгарской Академии наук. Член-корреспондент БАН с 1952 г., академик — с 1974 г.

Жена — Бленика (1899—1978), болгарская писательница и переводчица.

Творчество

Как критик выступил в начале 1920-х годов. В книгах «Писатели и творчество» (1932), «Литературные очерки» (1938) отстаивал принципы реалистического искусства.

В 1938—1943 г. основал и редактировал журнал «Изкуство и критика», в котором начинали свой литературный путь многие молодые таланты Болгарии, в том числе Валери Петров, Блага Димитрова, Радой Ралин, Александр Геров, Богомил Райнов и другие.

После окончания Второй мировой войны Георги Цанев издал одно из самых масштабных исследований — книги о творчестве П. Яворова и Н. Фурнаджиева, а также книги о истории болгарской литературы, монументальный 4-томный труд «Страници от историята на българската литература».

Особое внимание Цанева было сосредоточено на развитии отечественной революционной литературы, на проблемах реалистического метода, литературных течениях и советско-болгарских литературных отношениях.

Избранные публикации

• «Путь Яворова» (1947),
• «Никола Фурнаджиев» (1963)
• «Страницы истории болгарской литературы» (1953, 3 доп. изд. 1958),
• «По пути реализма» (1960),
• «Традиция и новаторство» (1965),
• «Писатели и проблемы» (1965).

Ссылки

• [liternet.bg/publish2/nivanov/podrezhdane_2/posveten.htm Георги Цанев] (болг.)

Отрывок, характеризующий Цанев, Георги

– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.