Шестой (фрегат, 1774)
«Шестой» — парусный 42-пушечный фрегат Азовской флотилии и Черноморского флота России.
Описание фрегата
Один из трёх парусных фрегатов типа «Пятый». Длина судна составляла 38,4 метра, ширина — 9,2 метра, а осадка — 3,4 метра. Вооружение судна состояло из 42-х орудий, а экипаж из 250-ти человек[1][2].
История службы
Фрегат был заложен на Новохопёрской верфи 16 января 1774 года, спущен — 3 мая того же года, вошёл в состав Азовской флотилии. Строительство вёл корабельный мастер И. И. Афанасьев[1].
В апреле 1776 года был переведён с Дона в Таганрог. В 1777 году выходил в крейсерство к берегам Крыма. В 1778 году в составе отряда выходил в крейсерство в Чёрное море к берегам Крыма и Таманского полуострова, при этом отряд готовился для отражения нападения турецкого флота. В следующем году в составе отряда находился в Керченском проливе. В 1783 году переведён в состав Черноморского флота[2].
В 1785 году в Херсоне фрегат был разобран[1].
Командиры
В разное время командирами фрегата служили[2]:
- С. И. Бестужев (1774 год).
- Н. И. Баскаков (1775 год).
- С. М. Ретюнский (1776—1777 годы).
- В. Ф. Тиздель (1778—1780 годы).
Напишите отзыв о статье "Шестой (фрегат, 1774)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 [www.randewy.ru/nk/fregatchf.html Фрегаты Черноморского флота] (рус.). www.randewy.ru. Проверено 18 февраля 2014. [www.webcitation.org/6OTvZrEyk Архивировано из первоисточника 31 марта 2014].
- ↑ 1 2 3 4 5 [sailing.shipmodelsbay.com/04/pyaty/index.html Фрегаты типа «Пятый»] (рус.). «Военная Россия». Проверено 17 июля 2014.
Литература
- Чернышёв А. А. Российский парусный флот. Справочник. — М.: Воениздат. — (Корабли и суда Российского флота).
- Широкорад А. Б. 200 лет парусного флота России / Под ред. А. Б. Васильева. — 2-е изд. — М.: «Вече», 2007.
Отрывок, характеризующий Шестой (фрегат, 1774)
– Нет, – сказала княжна Марья.– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
