Кагул (фрегат)
«Кагул» — парусный 44-пушечный фрегат Черноморского флота России. Участник Синопского сражения 18 ноября 1853 года. Назван в память о победе русских войск над турецкой армией на реке Кагул 21 июля 1770 года.
История службы
Корабль «Кагул» был заложен в Николаеве и после спуска на воду в 1844 году перешел из Николаева в Севастополь.
В 1846, 1848, 1850—1852 годах в составе отрядов выходил в крейсерство у кавказского побережья. В составе эскадры находился в практическом плавании в Чёрном море в 1849 году. В июле—августе 1853 года выходил в крейсерство в пролив Босфор. С 17 по 25 сентября того же года в составе эскадры под командованием вице-адмирала П. С. Нахимова фрегат «Кагул» перевозил 13-ю дивизию из Севастополя в Анакрию.
Участвовал в Крымской войне. 11 октября 1853 года вышел в крейсерство к анатолийскому берегу в составе эскадры вице-адмирала П. С. Нахимова. После ухода эскадры к Синопу фрегат был оставлен П. С. Нахимовым крейсировать у мыса Керемпе, где 7 ноября встретился с эскадрой Осман-паши, которая также следовала в Синоп. Четыре из пяти фрегатов эскадры погнались за «Кагулом». Капитан фрегата капитан-лейтенант А. П. Спицын принял решение, несмотря на сильный ветер, поставить все паруса, и фрегату удалось уйти от турецких судов, которые преследовали его почти двое суток. После того, как фрегат оторвался от погони, он ушел на север, где сообщил сведения о турецкой эскадре Ф. М. Новосильскому, который со своей эскадрой крейсировал у Севастополя. После этого фрегат вернулся обратно на свой пост[4]. 16 ноября вместе с эскадрой контр-адмирала Ф. М. Новосильского подошёл к Синопу на усиление эскадры П. С. Нахимова.
Во время Синопского сражения совместно с фрегатом «Кулевчи» дрейфовал в тылу у эскадры для пресечения попыток отхода турецких судов из бухты. Вёл обстрел выходящего из бухты турецкого парохода «Таиф», но из-за установившегося встречного ветра не смог преследовать его, и пароход сумел уйти[4]. 22 ноября вернулся в Севастополь, совместно с фрегатом «Кулевчи»[5] сопровождая повреждённый корабль «Императрица Мария».
В феврале 1854 года вошёл в состав эскадры обороны Севастопольского рейда. 31 марта вместе с фрегатом «Кулевчи» крейсировал у Севастополя, обнаружил и преследовал английский пароход, подошедший ко входу на рейд. Но пароходу после короткой перестрелки удалось уйти в море. В сентябре 1854 года экипаж «Кагула» вошел в состав 37-го батальона, а в декабре 1854 года фрегат был переоборудован под временный госпиталь.
13 февраля 1855 года «Кагул» был затоплен на Севастопольском рейде между Михайловской и Николаевской батареями. После войны при расчистке Севастопольской бухты корпус корабля был взорван[6].
Память
- В 1905 году к 50-летию обороны Севастополя, сооружён монумент «Памятник затопленным кораблям»[7].
Командиры фрегата
Командирами фрегата «Кагул» в разное время служили:
- К. А. Леонтьев (1848—1849 годы).
- И. Х. Бернар-де-Граве (1850—1852 годы).
- А. П. Спицын (1853 год).
- Н. С. Стройников (1854—1855 годы).
Напишите отзыв о статье "Кагул (фрегат)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [flot.sevastopol.info/ship/parus/fregat/kagul.htm Фрегат «Кагул»] (рус.). Sevastopol.info. Проверено 5 июня 2013. [www.webcitation.org/6HAXXHTxN Архивировано из первоисточника 6 июня 2013].
- ↑ [litnik.org/index.php/nikolaevskaya-starina2/nikolaevskij-khronograf-sentyabr Николаевский хронограф. Сентябрь] (рус.). Николаев Литературный. Проверено 5 июня 2013. [www.webcitation.org/6HA7iRexy Архивировано из первоисточника 6 июня 2013].
- ↑ [sev.archives.gov.ua/index.php/vistavki-online/64 Оттиски печатей линейных кораблей и фрегатов Черноморского флота, участвовавших в Крымской (Восточной) войне] (рус.). Государственный архив г. Севастополя. Проверено 6 июня 2013. [www.webcitation.org/6H6PvK7ev Архивировано из первоисточника 3 июня 2013].
- ↑ 1 2 [www.vokrugsveta.ru/encyclopedia/index.php?title=Синопское_сражение Синопское сражение] (рус.). Энциклопедия «Вокруг света». Проверено 6 июня 2013. [www.webcitation.org/6HBIGwOBt Архивировано из первоисточника 7 июня 2013].
- ↑ [flot.sevastopol.info/ship/parus/fregat/kulevchi.htm Фрегат «Кулевчи»] (рус.). Sevastopol.info. Проверено 5 июня 2013. [www.webcitation.org/6HA7hVqFc Архивировано из первоисточника 6 июня 2013].
- ↑ [krimea.info/katastrofy-kryma/korabli-i-suda-zatoplennye-v-sevastopolskoj-buxte-v-1854-1855-gg.html Корабли и суда, затопленные в Севастопольской бухте в 1854-1855 гг.] (рус.). krimea.info. Проверено 3 июня 2013. [www.webcitation.org/6H77RMH4g Архивировано из первоисточника 4 июня 2013].
- ↑ [www.sevmb.com/recomend/sevast/p_1_at639_id481/ Возрождение бронзовой мачты памятника Затопленным кораблям] (рус.). Морская библиотека им. М. П. Лазарева (26 февраля 2013). [www.webcitation.org/6HzIqlDu5 Архивировано из первоисточника 9 июля 2013].
Литература
- Чернышёв А. А. Российский парусный флот. Справочник. — М.: Воениздат. — (Корабли и суда Российского флота).
- Широкорад А. Б. 200 лет парусного флота России / Под ред. А. Б. Васильева. — 2-е изд. — М.: «Вече», 2007.
Отрывок, характеризующий Кагул (фрегат)
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.
Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
– Еще нет, – вставил Наполеон и, как будто боясь отдаться своему чувству, нахмурился и слегка кивнул головой, давая этим чувствовать Балашеву, что он может продолжать.
Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы… Тут Балашев замялся: он вспомнил те слова, которые император Александр не написал в письме, но которые непременно приказал вставить в рескрипт Салтыкову и которые приказал Балашеву передать Наполеону. Балашев помнил про эти слова: «пока ни один вооруженный неприятель не останется на земле русской», но какое то сложное чувство удержало его. Он не мог сказать этих слов, хотя и хотел это сделать. Он замялся и сказал: с условием, чтобы французские войска отступили за Неман.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказывании последних слов; лицо его дрогнуло, левая икра ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным, чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.
