Демянский щит
| Демянский щит | ||
| ||
| Страна | ||
|---|---|---|
| Тип |
нарукавный знак | |
| Статус |
не вручается | |
| Статистика | ||
| Дата учреждения | ||
| Количество награждений |
примерно 100 000 | |
«Демянский щит» (нем. Ärmelschild Demjansk) — награда, памятный знак Третьего рейха, был учреждён 25 апреля 1943 года. Введение знака подчеркивало стойкость солдат вермахта и СС, сражавшихся в Демянском котле. Для получения щита необходимо было воевать там в период с 8 февраля по 21 апреля 1942 года[1][2]. Окружённую группировку возглавлял Вальтер Брокдорф-Алефельд.
Бои отличались ожесточённостью, скудностью боевого, продуктового, медицинского снабжения войск (более двух месяцев все поставки шли только по воздушному мосту); осложнялись продолжительными и крайне суровыми морозами. Вдобавок к моменту замыкания окружения немецкие войска оборонялись на растянутом фронте Демянского выступа уже несколько месяцев, и их силы были значительно истощены.
Согласно архивным данным обеих сторон, немцам удалось, используя тактику активной обороны, противостоять частям кратно превосходящего противника, особенно в живой силе.
«Демянским щитом» награждались также проявившие себя в окружении члены организации Тодта, хиви, наземный и лётный персонал люфтваффе, солдаты союзных Германии войск, солдаты полевой жандармерии[2].
Критерии награждения
- Сухопутные части — 60 и более дней боёв в котле.
- Ранение или серьёзное обморожение.
- Для пилотов — 50 боевых или транспортных вылетов в зону Демянского котла.
Описание знака
Ранние партии щита изготавливались из цинка с серебристым покрытием (позже в целях экономии целиком из цинка). Сверху был изображён символ III рейха — орёл со свастикой. По бокам от него находились два ДЗОТа. Под ними шла надпись «DEMJANSK». В центральной части щита изображались два скрещённых меча и самолет во фронтальной проекции. Под мечами стояла дата — 1942. Могли быть отличия в лопастях самолёта (прямые и изогнутые).
Размеры — 90×51 мм. Вес — 16 граммов (щит из цветных металлов), около 35 граммов (щит из цинка)[1].
Знак носился только на мундире[3] в верхней части левого рукава выше знаков различия военнослужащих.
Напишите отзыв о статье "Демянский щит"
Примечания
Отрывок, характеризующий Демянский щит
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.
– Да, я знаю, вы заключили мир с турками, не получив Молдавии и Валахии. А я бы дал вашему государю эти провинции так же, как я дал ему Финляндию. Да, – продолжал он, – я обещал и дал бы императору Александру Молдавию и Валахию, а теперь он не будет иметь этих прекрасных провинций. Он бы мог, однако, присоединить их к своей империи, и в одно царствование он бы расширил Россию от Ботнического залива до устьев Дуная. Катерина Великая не могла бы сделать более, – говорил Наполеон, все более и более разгораясь, ходя по комнате и повторяя Балашеву почти те же слова, которые ои говорил самому Александру в Тильзите. – Tout cela il l'aurait du a mon amitie… Ah! quel beau regne, quel beau regne! – повторил он несколько раз, остановился, достал золотую табакерку из кармана и жадно потянул из нее носом.
– Quel beau regne aurait pu etre celui de l'Empereur Alexandre! [Всем этим он был бы обязан моей дружбе… О, какое прекрасное царствование, какое прекрасное царствование! О, какое прекрасное царствование могло бы быть царствование императора Александра!]
Он с сожалением взглянул на Балашева, и только что Балашев хотел заметить что то, как он опять поспешно перебил его.
– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.
