Гуго I (граф Шалона)

Гуго I де Шалон фр. Hugues I de Chalon
граф Шалона
979 — 1039
Регент:	Аделаида де Вержи (978 — 987)
Предшественник:	Ламберт де Шалон
Преемник:	Тибо де Семюр
епископ Осера
999 — 1039
Коронация:	5 марта 1039
Предшественник:	Жан
Преемник:	Герберт II
Рождение:	ок. 972
Смерть:	4 ноября 1039(1039-11-04) Осер
Место погребения:	церковь монастыря Сен-Жермен д’Осер
Род:	Дижонский дом
Отец:	Ламберт де Шалон
Мать:	Аделаида де Вержи

Гуго I де Шалон (Юг I; фр. Hugues I de Chalon; около 972—4 ноября 1039, Осер) — граф Шалона с 979 года, епископ Осера с 999 года; сын графа Шалона Ламберта и Аделаиды, вероятно, дочери герцога Бургундии Жильбера де Вержи.

Биография

Гуго унаследовал графство после смерти отца в 979 году. Поскольку он в то время был ещё малолетним, регентом была назначена его мать, Аделаида де Вержи

В 987 году в графство проникли венгры, разорив несколько аббатств. Кроме того, они частично сожгли город Шалон-сюр-Сон.

В марте 999 года Гуго был избран епископом Осера, что было подтверждено герцогом Бургундии Эдом-Генрихом. Это не помешало ему сохранить права светского графа Шалона, попеременно исполняя обязанности солдата и священника. При этом Гуго получал доход от ряда монастырей (Сен-Марсель в Шалоне, а также Парэ-ле-Моньяль и Сен-Жорж-де-Куш в Отёнской епархии). Так же как и отец, Гуго поддерживал клюнийское движение, передав в подчинение Клюни монастырь Парэ-ле-Моньяль в мае 999 года.

Гуго поддерживал дружеские отношения с королём Франции Робертом II. После прекращения в 1002 году династии герцогов Бургундии он поддержал права Роберта против притязаний других бургундских феодалов, избравших герцогом пасынка Эда-Генриха — графа Бургундии Отто-Гильома.

В итоге разразилась война, продолжавшаяся 12 лет, после чего король Роберт поручил Гуго вести переговоры о мире. Переговоры начались в 1014 году в Вердене, в 1015 году были продолжены в Эри, Дижоне, Боне и в Ансе (в Лионне). Итогом переговоров стал церковный собор в Эри, который возглавляли архиепископ Санса Леотерик, представлявший короля, архиепископ Буржа Госселен и граф Осера и Невера Ландри. В итоге герцогство было передано королю Роберту.

Гуго создал три баронии на территории Шалона, в том числе Донзи, которую передал своему племяннику Жоффруа. В 1024 году Гуго возглавлял вместе с королём Робертом II большую ассамблею архиепископов, епископов, аббатов и графов в Эри. В 1027 году Гуго присутствовал в Реймсе на коронации сына короля Роберта, Генриха I.

В 1026 году Гуго выступил против сына умершего графа Бургундии Отто-Гильома, Рено I, который вторгся в Шароле. В результате Рено был разбит и попал в плен. Но в защиту Рено выступил его тесть, герцог Нормандии Ричард, который вместе с сыновьями в 1027 году опустошил графство Шалон. Гуго не смог ему противостоять и был вынужден заключить мир, пройдя при этом унизительную церемонию. Пленённый Рено был отпущен на свободу.

В последние годы жизни Гуго предпринял несколько паломнических поездок: сначала в Рим, а в 1034/1035 году — в Святую Землю.

Гуго умер в Осере в 1039 году. Рауль Глабер сообщал, что Гуго умер в год солнечного затмения, которое произошло в среду 22 августа. Некролог Осерского собора указывает, что Гуго умер 4 ноября. Он был похоронен в церкви монастыря Сен-Жермен д’Осер.

Поскольку Гуго женат не был и детей не оставил, то в Шалоне ему наследовал Тибо де Семюр, сын Жоффруа I, сеньора де Семюр-ан-Брионне и Матильды (Маго) де Шалон, сестры Гуго.

Литература

• Jean Lebeuf, Ambroise Challe, Maximilien Quantin,. [books.google.fr/books?id=JjADAAAAYAAJ&pg=PA251&lpg=PA251&dq=Hugues+de+CHalon&source=web&ots=0ow2l6fQmO&sig=moVUva2Y1yXbt2GFB_RMiqedwQ4&hl=fr#v=onepage&q=Hugues%20de%20CHalon&f=false Mémoires concernant l'histoire civile et ecclésiastique d'Auxerre et de son ancien diocèse, vol. I]. — Auxerre: Perriquet, 1848. — P. 251—260.

Ссылки

• [gilles.maillet.free.fr/histoire/recit_bourgogne/recit_comte_chalon.htm Histoire de Chalon sur Saône du VIIIème au XIIIème] (фр.). Проверено 18 января 2010. [www.webcitation.org/65qkv3noj Архивировано из первоисточника 2 марта 2012].
• [fmg.ac/Projects/MedLands/BURGUNDIAN%20NOBILITY.htm#HuguesChalonAuxerredied1039 COMTES de CHALON] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 18 января 2010. [www.webcitation.org/65qdsK8oj Архивировано из первоисточника 2 марта 2012].

Отрывок, характеризующий Гуго I (граф Шалона)

– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.