Умнеговь

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Южно-Гобийский аймак»)
Перейти к: навигация, поиск
Умнеговь
монг. Өмнөговь аймаг
ᠡᠮᠦᠨᠡᠭᠣᠪᠢ
ᠠᠶᠢᠮᠠᠭ
Герб
Флаг
Страна

Монголия

Статус

Аймак

Включает

15 сомонов

Административный центр

Даланзадгад

Дата образования

1931

Официальный язык

Монгольский

Население (2010)

60 855 (16-е место)

Плотность

0,37 чел./км² (22-е место)

Национальный состав

Монголы

Конфессиональный состав

Буддисты

Площадь

165 381 км²
(1-е место)

Часовой пояс

UTC+8

Код ISO 3166-2

MN-053

[www.omnogovi.gov.mn/home.shtml Официальный сайт]
Координаты: 43°00′ с. ш. 104°15′ в. д. / 43° с. ш. 104.25° в. д. / 43; 104.25 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=43&mlon=104.25&zoom=12 (O)] (Я)

Умнеговь (ранее Южно-Гобийский аймак; монг. Өмнөговь аймаг?, ᠡᠮᠦᠨᠡᠭᠣᠪᠢ ᠠᠶᠢᠮᠠᠭ?) — аймак в Монголии.





Общие сведения

Площадь аймака Умнеговь составляет 165 381 км². Население — 60 855 человек (на 2010 год). Плотность населения — 0,37 чел./км² — самая низкая в Монголии. Административный центр — город Даланзадгад с населением в 17 тыс. человек. Делится на 15 сомонов (районов). Образован в 1931 году.

География

Умнеговь находится на крайнем юге Монголии, в пустыне Гоби. По его южному пределу проходит государственная граница с Китаем. На западе и северо-западе он граничит с аймаком Баянхонгор, на севере — с аймаками Уверхангай и Дундговь, на востоке — с Дорноговью. В аймаке Умнеговь в пустыне Гоби находится геологическое образование позднего мелового периода (маастрихтский ярус) Баруун Гоёот.

Административное деление

Сомоны аймака Умнеговь
Сомон Оригинальное
название
Население,
чел. (2003)[1]
Население,
чел. (2005)[2]
Население,
чел. (2009)[3]
Население центра
сомона,
чел.
Площадь,
км²[1]
Плотность,
чел./км²
1 Баян-Овоо Баян-Овоо 1 569 1 539 1 574 544 10 474 0,15
2 Баяндалай Баяндалай 2 360 2 338 2 316 651 10 751 0,22
3 Булган Булган 2 433 2 430 2 395 929 7 498 0,32
4 Даланзадгад Даланзадгад 15 308 15 954 17 946 16 856 476 37,70
5 Гурвантэс Гурван тэс 3 376 3 524 4 034 1 842 27 967 0,14
6 Ханбогд Ханбогд 2 451 2 659 3 154 1 361 15 151 0,21
7 Ханхонгор Хан хонгор 2 931 2 542 2 376 616 9 931 0,24
8 Хурмэн Хүрмэн 1 951 1 910 1 796 495 12 393 0,14
9 Мандал-Овоо Мандал-Овоо 2 166 2 004 1 954 603 6 433 0,30
10 Манлай Манлай 2 422 2 431 2 450 608 12 418 0,20
11 Номгон Номгон 3 045 3 009 2 869 787 19 468 0,15
12 Ноён Ноён 1 468 1 390 1 318 401 10 550 0,12
13 Сэврэй Сэврэй 2 423 2 309 2 191 709 8 095 0,27
14 Цогт-Овоо Цогт-Овоо 1 761 1 672 1 666 619 6 526 0,26
15 Цогтцэций Цогтцэций 2 130 2 155 2 642 1 043 7 246 0,36

Экономика

На территории аймака имеются крупные месторождения рудных ископаемых — в первую очередь меди и золота, а также высококачественного каменного угля (месторождение Таван-Толгой).

Туризм

Здесь также находится национальный парк Гоби-Гурван-Сайхан, посещаемый многочисленными туристами, а также Малый Гобийский заповедник.

Награды

Напишите отзыв о статье "Умнеговь"

Примечания

  1. 1 2 [202.131.5.91/webs/aimags/11/ Statistics office of Ömnögovi Aimag]
  2. [www.pmis.gov.mn/umnugobi/ Official site of Ömnögovi Aimag]
  3. [www.statis.mn/portal/content_files/comppmedia/cimg0x1529.jpg Ömnögovi Aimag Statistical Office]


Отрывок, характеризующий Умнеговь

– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.