Яблонная тля[1] (лат. Aphis pomi) — насекомое из семейства тлей (Aphidae). Из зимующих яичек, отложенных на коре молодых ветвей яблонь, груш, айвы, боярышника и других плодовых деревьев, ранней весной вылупляются личинки-самки, основательницы колоний; взрослые самки зелёного цвета с красноватой головой; усики беловатые, спинные трубочки и хвостик чёрные; длина около 2 мм. Эти самки рождают партеногенетически 20—40 личинок. В течение мая и июня развивается несколько поколений бескрылых самок, живущих на нижней стороне листьев и на молодых побегах. Затем появляется крылатое поколение самок чёрного цвета с зелёным брюшком; от крайних особей происходят бескрылые самки и крылатые или бескрылые самцы. После оплодотворения самки откладывают зимующие яйца. В наибольшем количестве яблонная тля встречается в июне и сентябре. Всего бывает 6—9 поколений в год.
Яблонная тля распространена в большей части Европы. Вследствие её питания листья яблонь свёртываются, молодые побеги чернеют, и растения значительно страдают при сильном размножении тли (в особенности в питомниках).
Против неё, как и против других тлей, рекомендуется опрыскивание деревьев различными эмульсиями (смеси керосина с мылом и водой) и парижской зеленью.
Напишите отзыв о статье "Яблонная тля"
Примечания
Литература
Отрывок, характеризующий Яблонная тля
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
