40 More Reasons to Hate Us
Поделись знанием:
К:Альбомы 1995 года
Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Не один Наполеон испытывал то похожее на сновиденье чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою погибель; но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско еще могло докатиться до Москвы; но там, без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине, раны. Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника.
 |
Внимание! Данная страница или раздел содержит ненормативную лексику. |
| 40 More Reasons to Hate Us | ||||
 | ||||
| Студийный альбом Anal Cunt | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска | ||||
| Жанр | ||||
| Длительность |
30:02 | |||
| Продюсеры |
Тина Морисси, Anal Cunt | |||
| Лейбл | ||||
| Профессиональные рецензии | ||||
| Хронология Anal Cunt | ||||
| ||||
40 More Reasons to Hate Us (рус. Еще 40 причин нас ненавидеть) — третий полноформатный студийный альбом американской грайндкор группы Anal Cunt, вышедший в 1995 году.
Содержание
Об альбоме
40 More Reasons to Hate Us был записан группой после их тура по Японии в июне 1995 года и выпущен 26 марта 1996 года Earache Records. Название альбома отражает известность, которой группа добилась в связи с их спорными названиями песен и текстов, а также с их дружескими отношениями с расистскими музыкантами из Vaginal Jesus.
Рецензии
Рецензия Бредли Торреано на сайте Allmusic:
В зависимости от вашего уровня чувствительности, это либо веселые пародии в стиле «грайндкор», сделанные тремя неприятными панками или беззвучный шум от грязных гомофобов. Никто не знает, что думать о Anal Cunt, но одна вещь, которая не вызывает сомнений то, что это образец ненавистной музыки, которая часто ориентирована на издевательства над женщинами и гомосексуалами .Очень трудно принять все это всерьез, но такие песни как «Я только что видел самого пидорского парня на Земле» могут легко обидеть. Поклонники Pantera могут наслаждаться дуэтом Фила Ансельмо с Сетом Путнамом на кавере Manowar «Gloves of Metal».Группа уже обрела популярность в андеграундном панк-мире и металл-мире, но немногие другие за пределами этих миров заинтересованы в шуме, присутствующем на этом альбоме.[2]
Список композиций
| № | Название | Длительность |
|---|---|---|
| 1. | «Face It, You're a Metal Band» | 0:09 |
| 2. | «Punching Joe Bonni's Face In» | 0:20 |
| 3. | «Kill Women» | 0:19 |
| 4. | «Steroids Guy» | 0:29 |
| 5. | «Everyone in Allston Should Be Killed» | 0:35 |
| 6. | «I Noticed That You're Gay» | 0:49 |
| 7. | «Dead, Gay, and Dropped» | 0:54 |
| 8. | «You Look Divorced» | 0:42 |
| 9. | «I Hope You Get Deported» | 0:56 |
| 10. | «Mike Mahan Has Gingivitis» | 0:23 |
| 11. | «Trapped» | 1:20 |
| 12. | «You're a Fucking Cunt» | 1:10 |
| 13. | «Phyllis Is an Old Annoying Cunt» | 0:20 |
| 14. | «Al Stankus Is Always on the Phone With His Bookie» | 0:45 |
| 15. | «Bill Scott's Dumb» | 0:42 |
| 16. | «Harvey Korman Is Gay» | 0:10 |
| 17. | «You Fucking Freak» | 0:48 |
| 18. | «Theme from Three's Company» | 0:35 |
| 19. | «Jeanine Jizm Is a Freak» | 1:15 |
| 20. | «Everyone in Anal Cunt Is Dumb» | 0:26 |
| 21. | «I Just Saw the Gayest Guy on Earth» | 1:31 |
| 22. | «Johnny Violent Getting His Ass Kicked by Morrissey» | 0:29 |
| 23. | «Metamorphosis» | 0:10 |
| 24. | «I'm Sick of You» | 1:03 |
| 25. | «Howard Wulkan's Bald» | 0:08 |
| 26. | «You're a Trendy Fucking Pussy» | 0:38 |
| 27. | «Tom Arnold» | 0:08 |
| 28. | «I Got Athlete's Foot Showering at Mike's» | 0:49 |
| 29. | «Big Pants, Bigger Loser» | 1:07 |
| 30. | «Marc Payson Is a Drunk» | 0:45 |
| 31. | «Your Family Is Dumb» | 0:28 |
| 32. | «Furnace» | 0:10 |
| 33. | «You're Dumb» | 0:56 |
| 34. | «Van Full of Retards» | 0:24 |
| 35. | «Deche Charge Are a Bunch of Fucking Losers» | 0:27 |
| 36. | «Everyone in the Underground Music Scene Is Stupid» | 0:29 |
| 37. | «Dumb Fat and Gross» | 0:20 |
| 38. | «I'm Not Stubborn» | 1:24 |
| 39. | «Mike Mahan's Sty» | 0:10 |
| 40. | «02657» | 0:32 |
| 41. | «Gloves of Metal» | 4:28 |
| 42. | «Bonus Track» | 0:07 |
В записи принимали участие
- Сет Путнам — вокал , гитара
- Тим Морс — ударные, вокал (39)
- Скотт Халл — гитара
- Фил Ансельмо — гитара (34, 41), бэк — вокал (4, 6, 7, 8, 11, 12, 14, 15, 16, 17, 29, 30, 33, 34, 37, 41)
- Гетто-хор Anal Cunt — бэк-вокал (10, 28, 40)
Напишите отзыв о статье "40 More Reasons to Hate Us"
Примечания
Ссылки
- [www.amazon.com/40-More-Reasons-Hate-Us/dp/B00000584N Альбом на amazon.com]
- [www.sputnikmusic.com/review/4593/Anal-Cunt-40-More-Reasons-To-Hate-Us/ Альбом на Sputnikmusic (англ.)]
Отрывок, характеризующий 40 More Reasons to Hate Us
Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту могли все эти люди ужаснуться того, что они делали, бросить всо и побежать куда попало.Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Не один Наполеон испытывал то похожее на сновиденье чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою погибель; но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско еще могло докатиться до Москвы; но там, без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине, раны. Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника.
