Орбитальная стрела с камерами
Орбитальная стрела с камерами — (Orbiter Boom Sensor System, сокр. OBSS) 15-метровая стрела, доставленная на МКС космическим кораблём НАСА. Стрела была соединена с манипулятором Канадарм и служила его продолжением, удвоив его длину до 30 м[1]. На дальнем конце стрелы был инструментальный пакет камер и лазеров, которые использовались для сканирования кромок крыльев, носовой крышки, и отсека экипажа шаттлов после каждого отчаливания и перед каждой посадкой. Если бортинженеры обнаруживали какие-либо повреждения, о чём свидетельствовали снимки, сделанные во время отстыковки или во время специального манёвра шаттла по тангажу (кувырка назад), то принималось решение продолжить обследование более детально.
Орбитальная стрела впервые была применена в миссии STS-114, на шаттле Дискавери, и затем доставлялась с каждой миссией, вплоть до завершения работы шаттлов в 2011 году. Она применялась для проверки транспортных повреждений теплозащитного экрана шаттла всякий раз до и после стыковки с МКС. Это решение было выработано после катастрофы шаттла Колумбия, в которой Колумбия была разрушена из-за повреждений теплозащитного экрана, полученных во время взлёта. Главной задачей Орбитальной стрелы с камерами являлось обследование теплозащитных экранов шаттла. Для этого на ней находились все инструменты, требуемые для детальных измерений и наблюдений. Канадарм же был слишком короток, чтобы добраться до всех областей шаттла, которые должны быть обследованы, поэтому Стрела служила ему удлинением.
Содержание
Описание
Стрела была по сути такой же конструкции, как и сам Канадарм, кроме того, что точки сочленения были зафиксированы, в результате стрела получилась прямой и не могла сгибаться в этих суставах.[2] Стрелы для трех остальных орбитальных аппаратов были изготовлены относительно быстро, главным образом потому, что в конструкции использовались некоторые запчасти для Канадарм.
Два инструментарных пакета были установлены на дальнем конце Орбитальной стрелы. Один пакет содержал лазерный тепловизор (LDRI) и мощную телекамеру (ITVC). Другой пакет содержал лазерный сканер (LCS) и цифровой фотоаппарат (IDC). Датчики могли записывать изображения с разрешением в несколько миллиметров, и могли сканировать со скоростью около 64 мм в секунду.
Орбитальная стрела также оснащена поручнями, так что она может быть использована и для выходов космонавтов в открытый космос, на днище шаттла, в случае если потребуется ремонт.
STS-120 и ремонт МКС
Во время миссии STS-120 Орбитальная стрела была использована как удлинитель стрелы Канадарм2, хотя не проектировалась для этого. Случилось так, что солнечная батарея на ферме P6 была повреждена во время перестановки. Канадарм-2 схватил своей рукой Орбитальную стрелу за центральный узел захвата, при этом астронавт Скотт Паразински был закреплён на конце стрелы, чтобы провести ремонт[3]. Поскольку Канадарм-2 был неспособен передавать электричество в Орбитальную стрелу через узел захвата, космонавт был без электричества несколько часов, гораздо большее время, чем предусматривалось, чтобы справиться. Поэтому его предварительно разогрели побольше перед началом ремонта. В результате он остался невредим и успешно справился с работой.
Расширенный вариант орбитальной стрелы МКС
После окончания плановых работ по программе по STS-134, НАСА приняло решение оставить Орбитальную стрелу и включить её в состав Международной космической станции (МКС), подключив её к манипулятору[4]. Были подготовлены некоторые технические решения к доработке Орбитальной стрелы, которая стала после этого называться «Расширенный вариант орбитальной стрелы МКС». Теперь на ближнем конце стрелы есть узел захвата с электрическим соединением, которое позволяет сопрягать её с манипулятором Канадарм2. Пока стрелу уложили на ферменную конструкцию S1 во время четвертого выхода в открытый космос миссии STS-134 27 мая 2011 года. При этом датчики на стреле были отсоединены во время этого выхода, так как не выдерживают температурных условий снаружи станции без питания. Временно они хранятся на МКС, в тепле. Однако, доработанное приспособление захвата Орбитальной стрелы позволяет снова установить это оборудование и использовать его при необходимости в будущем.[5]
См. также
Напишите отзыв о статье "Орбитальная стрела с камерами"
Примечания
- ↑ [www.nasa.gov/returntoflight/system/rtfupgrades_partII.html НАСА: Шаттл в полном порядке: Часть II]
- ↑ [www.space.gc.ca/eng/missions/sts-114/mda.asp CSA: Inspection Boom by MDA: One of critical Canadian tools that serves the return to flight]
- ↑ [arc.aiaa.org/doi/abs/10.2514/6.2005-5986 Orbiter Boom Sensor System and Shuttle Return to Flight: Operations Analyses (AIAA)]
- ↑ [plancast.com/p/3zh7/sts-134---endeavour "STS-134" – "Индевор"].
- ↑ [www.nasaspaceflight.com/2009/01/nasa-approve-leave-obss-permanently-on-iss/ "NASA approve funding to leave OBSS permanently on the ISS"].
Внешние ссылки
- [www.nasa.gov/mission_pages/shuttle/main/index.html НАСА -космический шаттл страницы]
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Орбитальная стрела с камерами
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
– J'espere enfin, – продолжала Анна Павловна, – que ca a ete la goutte d'eau qui fera deborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme, qui menace tout. [Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.]
– Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les souverains, madame! Qu'ont ils fait pour Louis XVII, pour la reine, pour madame Elisabeth? Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez moi, ils subissent la punition pour leur trahison de la cause des Bourbons. Les souverains? Ils envoient des ambassadeurs complimenter l'usurpateur. [Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]
