Тихомиров, Вадим Николаевич

Вадим Николаевич Тихомиров
Научная сфера:	ботаника
Место работы:	Московский государственный университет
Учёная степень:	доктор биологических наук
Учёное звание:	член-корреспондент АН СССР (1987)
Альма-матер:	Московский государственный университет
Научный руководитель:	К. И. Мейер, Н. Н. Каден
Известен как:	флорист, систематик растений

Систематик живой природы

Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «V.N.Tikhom.». [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_authorAbbrev=V.N.Tikhom.&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=all&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch Список таких таксонов] на сайте IPNI [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=10664-1-1 Персональная страница] на сайте IPNI Страница на Викивидах

Вади́м Никола́евич Тихоми́ров (27 января 1932, Москва — 11 июля 1998, Москва) — российский ботаник, член-корреспондент Российской академии наук (1991; c 1987 года — Академии наук СССР), заслуженный профессор МГУ (1997), специалист в области морфологии и систематики высших растений, флористики и охраны природы.

Биография

В 1949 г. окончил с золотой медалью московскую среднюю школу № 273.

С 1949 по 1952 год обучался на биолого-почвенном факультете Московского государственного университета. В это же время на кафедре высших растений МГУ работали преподавали ботаники К. И. Мейер, Л. М. Кречетович, Л. В. Кудряшов, Д. А. Транковский, Н. Н. Каден, М. Н. Прозина, О. Н. Чистякова, Н. В. Самсель, И. А. Борзова, А. Н. Сладков, В. Н. Вехов. Дипломную работу В. Н. Тихомиров выполнил под руководством Н. Н. Кадена по теме «Плоды и семена сорных зонтичных СССР». После окончания университета был зачислен в аспирантуру по кафедре высших растений, а его официальным научным руководителем стал К. И. Мейер. Тема научной работы сохранилась прежней, хотя и была расширена, а реальное руководство по-прежнему осуществлял Н. Н. Каден.

В 1957—1959 годах работал младшим научным сотрудником межкафедральной биологической лаборатории МГУ, которая размещалась в Чашникове под Москвой.

В 1959 году переведён на кафедру высших растений МГУ, с которой затем была связана вся его жизнь. В этом же году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Сравнительная морфология гинецея и плода зонтичных СССР». В 1966 году В. Н. Тихомиров стал доцентом, а с 1976 года исполнял обязанности заведующего кафедрой высших растений МГУ.

В 1979—1998 годах возглавлял кафедру высших растений биологического факультета Московского университета.

С 1967 по 1988 год совмещал должность директора Ботанического сада Московского университета, а впоследствии до конца жизни выполнял там функции научного руководителя. Возглавив ботанический сад, он укрепил его опытными специалистами и хозяйственниками. В. Н. Тихомиров пригласил в Сад В. С. Новикова (1967), а затем М. Г. Пименова (1973) и молодых талантливых исследователей, в основном, выпускников кафедры высших растений и геоботаники МГУ. Под руководством В. Н. Тихомирова Сад превратился в крупное подразделение биологического факультета и получил статус научного учреждения. Будучи директором сада, В. Н. Тихомиров в то же время был председателем регионального Совета ботанических садов Центра, а позже — заместителем председателя Совета ботанических садов России.

В 1977 году защитил докторскую диссертацию по теме «Происхождение, эволюция и система семейства зонтичных (Umbelliferae Juss. — Apiaceae Lindl.)».

Важное место в жизни В. Н. Тихомирова занимала деятельность по сохранению живой природы. Он совместно с зоологом Константином Николаевичем Благосклоновым стоял у истоков организации студенческой дружины по охране природы биофака МГУ (с 13 декабря 1960 года) и долгое время был бессменным её кураторам.

В. Н. Тихомиров был членом редколлегий ряда отечественных и зарубежных журналов («Ботанический журнал», «Биологические науки», «Журнал общей биологии», «Vegetatio», «Flora Mediterranea»), главным редактором изданий «Доклады МОИП. Зоология и ботаника», «Заповедное дело» и «Бюллетень МОИП. Отдел Биологический».

В. Н. Тихомиров деятельно участвовал в работе Всесоюзного ботанического общества, с 1969 года он член Совета и Президиума, а с 1988 года — вице-президент ВБО. Состоял действительным членом РАЕН (1997), иностранным членом Болгарского ботанического общества (1993), членом Национального географического общества США (1994).

Умер после тяжёлой болезни 11 июля 1998 года в Москве.

Научные работы

• Тихомиров В. Н. К флоре Химкинского и Солнечногорского районов Московской области // Науч. докл. высш. школы. Биол. науки. — 1959. — № 3. — С. 168—172.
• Тихомиров В. Н. Флористические находки на левобережье Оки в Луховицком районе Московской области // Бюлл. МОИП. Отд. биол. — 1963. — Т. 68, вып. 6. — С. 168—169.
• Тихомиров В. Н. К флоре юго-восточной части Московской Мещёры // Растительность и почвы Нечернозём. центра европ. части СССР. — М., 1969. изд-во МГУ — С. 152—164.
• Тихомиров В. Н. Флора агробиологической станции МГУ «Чашниково» и её окрестностей. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1969б. — 107 с.
• Тихомиров В. Н. Новые местонахождения некоторых редких видов растений в Московской области // Бюлл. МОИП. Отд. биол. — 1971. — Т. 76, вып. 4. — С. 133—135.
• Тихомиров В. Н. Новые флористические находки в центральной полосе Европейской России // Бюлл. МОИП. Отд. биол. — 1995. — Т. 100, вып. 2. — С. 100—104.
• Тихомиров В. Н. Гирчовник татарский// Красная книга Московской области. — М.: Аргус, Русский Университет, 1998. — С. 421.
• Тихомиров В. Н. Гладыш широколистный // Красная книга Московской области. — М.: Аргус, Русский Университет, 1998. — С. 422.
• Тихомиров В. Н. Наголоватка васильковая // Красная книга Московской области. — М.: Аргус, Русский Университет, 1998. — С. 458.
• Тихомиров В. Н. Черногоричник горный // Красная книга Московской области. — М.: Аргус, Русский Университет, 1998. — С. 422—423.
• Тихомиров В. Н., Князева Л. М. О путях формирования флоры остепнённых боров Мещёры // 2-е Совещ. по флоре и растительности Окско-Клязьм. междуречья: Материалы. — М., 1973. — С. 8-10.
• Тихомиров В. Н., Новиков В. С., Артёменко В. И. Filago minima (Smith) Pers. // Вестн. Моск. ун-та. Сер. биол., почв.- 1971. — № 5. — С. 117—118.
• Тихомиров В. Н., Новиков В. С., Октябрёва Н. Б., Чичёв А. В. Флора Московской Мещеры // Продуктив. использ. дикорастущих и культ. растений: Межвуз. сб. науч. тр. — Саранск, 1983. — 164 с.
• Ворошилов В. Н., Скворцов А. К., Тихомиров В. Н. Определитель растений Московской области. — М.: Наука,1966. — 368 с.
• Тихомиров В. Н. О некоторых новых взглядах на происхождение цветковых растений //Проблемы филогении цветковых растений. -М., 1965.
• Тихомиров В. Н., Чистякова О. Н. Ботаника. Высшие растения. Главнейшие порядки покрытосеменных растений: Методические указания. — М.,1985.
• Губанов И. А., Киселёва К. В., Новиков В. С., Тихомиров В. Н. Определитель сосудистых растений. М.: Аргус, 1995.
• Губанов И. А., Киселёва К. В., Новиков В. С., Тихомиров В. Н. Иллюстрированный определитель растений Средней России. В 3-х томах. — М.: Т-во научных изданий КМК, Ин-т технологических исследований.:

[herba.msu.ru/shipunov/school/books/gubanov2002_illustr_opred_rast_sred_rossii.djvu том 1. Папоротники, хвощи, плауны, голосеменные, покрытосеменные (однодольные)]. — 2002. — ISBN 5-87317-091-6, ISBN 8-87317-091-6 (ошибоч.)

[herba.msu.ru/shipunov/school/books/gubanov2003_illustr_opred_rast_sred_rossii_2.djvu том 2. Покрытосеменные (двудольные: раздельнолепестные)]. — 2003. — ISBN 5-87317-128-9, ISBN 9-87317-128-9 (ошибоч.)

[herba.msu.ru/shipunov/school/books/gubanov2004_illustr_opred_rast_sred_rossii_3.djvu том 3. Покрытосеменные (двудольные: раздельнолепестные)]. — 2004. — ISBN 5-87317-163-7

• Тихомиров В. Н. Геоботаника: курс лекций. — Мн.: БГУ, 2006

Увековечение памяти Тихомирова В.Н

Дружине Биологического факультета МГУ по охране природы присвоено имя В. Н. Тихомирова (2010).

Литература

• Губанов А. И., Новиков В. С., Работнов Т. А. К 60-летию Вадима Николаевича Тихомирова // Бюл. МОИП. Отд. биол.. — 1992. — Т. 97, вып. 1. — С. 105—-125.
• Камелин Р. В., Скворцов А. К. Вадим Николаевич Тихомиров: (К 60-летию со дня рождения // Бот. журн.. — 1992. — Т. 77, вып. № 2. — С. 115—-119.
• Вадим Николаевич Тихомиров / Сост. А. И. Губанов, Р. И. Кузьменко. — М: Наука, 1994. — 112 с. — (Материалы к биографии учёных РАН. Серия биол. наук. Ботаника; Вып. 13).
• Г. П. Гапочка, В. С. Новиков, А. К. Скворцов, Д. Д. Соколов, А. Н. Тюрюканов. Памяти В. Н. Тихомирова // Бюлл. МОИП. Отд. биологический. — 1999. — Т. 104, вып. 2.

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-52359.ln-ru Профиль Вадима Николаевича Тихомирова] на официальном сайте РАН
• [herba.msu.ru/russian/botanists/tikhomirov/ Памяти В. Н. Тихомирова] (недоступная ссылка)
• [dopmgu.forest.ru/ Дружина охраны природы биофака МГУ]

Отрывок, характеризующий Тихомиров, Вадим Николаевич

– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.