Yellowcard

Yellowcard
Yellowcard в 2007 году.
Основная информация
Жанры	Хардкор-панк (раннее творчество) Альтернативный рок Поп-панк
Годы	1997 - 2008, 2010 - 2017
Страна	США США
Город	Джексонвиль, Флорида
Язык песен	английский
Лейблы	EMI Capitol Records Hopeless Records Razor & Tie
Состав	Райан Ки Шон Маккин Райан Мендез Джош Портман
Бывшие участники	Бен Добсон Тодд Клэри Уоррен Кук Алекс Льюис Бен Харпер Питер Моузли Шон О'Доннелл Лонгинью Парсонс III
[www.yellowcardrock.com lowcardrock.com]

YellowcardYellowcard

Yellowcard — американская поп-панк-группа, образованная в Джексонвилле (штат Флорида) в 1997 году и позже базировавшаяся в Лос-Анджелесе (штат Калифорния). Особенностью Yellowcard является использование скрипки в своих песнях. Группа стала популярной благодаря альбому Ocean Avenue, который был выпущен после подписания контракта с Capitol Records. За 20 лет своего существования Yellowcard записали 10 пластинок. Последний альбом группы вышел 30 сентября 2016 года.

Биография

Ранний период (1997—2002)

Первый альбом Yellowcard, Midget Tossing, вышел 1 апреля 1997 года. В то время в состав тогда ещё не очень популярной группы входили Бен Добсон, Тодд Клэри, Бен Харпер, Шон Маккин, Уоррен Кук и Лонгинью Парсонс Третий. На данный момент из основателей в группе остался только скрипач Шон Маккин. В тот период Yellowcard играли в жанре панк-рока и хардкор-панка. Через два года, в 1999, Yellowcard выпускают свой второй альбом Where We Stand.

В 2000 году выходит мини-альбом Still Standing EP. Во время записи Yellowcard исключают из группы своего вокалиста Бена Добсона и берут на его место Райана Ки. Интересно, что этот альбом был первым шагом к «новой» группе, после которого музыканты начали экспериментировать со стилями музыки, а жанр сменился с хардкор-панка на поп-панк.

После выхода Still Standing Yellowcard подписывают контракт с Lobster Records и переезжают в Калифорнию. Как позже признаётся Райан Ки, они были «слепы» и не проверили договор. Группа начинает записывать новый альбом и в 2001 году выпускает One For The Kids. В это время Yellowcard играли в Южной Калифорнии и выступали с группами Rise Against и Mad Caddies.

В июле 2002 года выходит второй мини-альбом Yellowcard The Underdog. Музыканты записывают свой первый клип на песню «Powder», который однако был выпущен гораздо позже. К группе присоединяется новый басист Питер Моузли, которого вскоре заменяет Алекс Льюис. Yellowcard принимают участие в Warped Tour 2002 наряду с такими группами, как NOFX, No Use for a Name и New Found Glory.

Ocean Avenue (2003—2005)

Выпуск альбомов One For The Kids и The Underdog EP привлёк внимание крупных лейблов. После переговоров с Warner Music Group, American Recordings и Capitol Records, группа остановилась на последнем и подписала контракт с ним. Запись нового альбома началась в конце 2002 и закончилась весной 2003.

Вышедший 22 июля 2003 года альбом Ocean Avenue до сих пор считается самым удачным альбомом группы. Ocean Avenue стал платиновым и поднялся до 23 места в Billboard 200, где продержался 81 неделю, а по итогам 2004 года занял 52-е место в списке самых продаваемых альбомов. Синглы «Only One» и «Ocean Avenue» стали золотым, а последний получил в июне 2013 статус дважды платинового. Клип на песню «Ocean Avenue» получил премию MTV2 Award.

Yellowcard отправились в масштабный тур по США, который продолжался полтора года. Во время тура в группу вернулся Пит Моузли, игравший в ней в 2002 году. Yellowcard вновь выступают на Warped Tour, но уже как хедлайнеры. В 2004 году группа переиздаёт свой старый альбом Where We Stand.

Lights and Sounds и Paper Walls (2006—2008)

После длительного тура Yellowcard вновь вернулись в студию для записи альбома, которая длилась до сентября 2005. Через несколько месяцев гитарист Райан Мендез сменяет ушедшего из группы Бена Харпера. Первый сингл «Lights and Sounds» вышел 15 ноября, а в январе 2006 выходит и сам альбом Lights and Sounds. Он достиг 5 строчки в американском чарте, однако не смог повторить успех Ocean Avenue и стал только золотым.

Уже в октябре 2006 группа начала записывать новый альбом. 17 июля 2007 года Yellowcard выпустили Paper Walls. Альбом получил хорошие отзывы от критиков, однако не имел коммерческого успеха. В одной из песен этого альбома задействован дедушка вокалиста группы — Райана Ки (песня «Dear Bobbie»), а песня «Paper Walls» рассказывает о том, как Yellowcard выбираются из своих финансовых затруднений, начавшихся после выхода Ocean Avenue.

Группа отправилась в тур в поддержку Paper Walls, где выступала на разогреве у Nickelback и Linkin Park. 17 октября 2007 года Питер Моузли покидает группу. Вместо него на бас-гитаре временно выступает Джош Портман, что впрочем не мешает группе выпустить новый Live-альбом «Live From Las Vegas At The Palms»

Перерыв и When You’re Through Thinking, Say Yes (2008—2012)

В апреле 2008 года группа берёт «бессрочный отпуск». Его причиной стала необходимость участников группы разобраться в своей личной жизни. Во время перерыва вокалист Райан Ки и будущий басист Шон О’Доннелл основали группу Big If и записали несколько демо-песен. 16 июня 2009 был выпущен мини-альбом Deep Cuts (англ), состоящий из четырёх ранее выпущенных треков.

После перерыва, который длился почти два с половиной года, группа подписала контракт с лейблом Hopeless Records и работала над новым альбомом When You’re Through Thinking, Say Yes, который вышел в начале 2011 года. В настоящий момент он доступен всем пользователям Интернета. А 24 октября 2011 вышла акустическая версия альбома — When You’re Through Thinking, Say Yes Acoustic.

В феврале 2011 года в рамках своего мирового турне группа посетила Москву и Санкт-Петербург с концертами, а 30 апреля 2012 дала концерт в Екатеринбурге.

3 февраля 2012 Шон О’Доннелл поместил сообщение на сайте группы о том, что он покидает группу, потому что женится и хочет посвятить себя своей семье, а не гастролям в течение всего года. 17-го числа того же месяца, а также на сайте группы было объявлено, что Джош Портман будет в группе в качестве басиста.

Southern Air и Ocean Avenue Acoustic (2012—2014)

5 марта 2012 года Yellowcard объявили о начале записи восьмого студийного альбома. 22 мая 2012 года вышел первый сингл «Always Summer», а 17 июля группа выпустила второй сингл — «Here I Am Alive», в написании которого участвовал Патрик Стамп из Fall Out Boy, а бек-вокалисткой была приглашена Тэй Жардин из We Are The In Crowd. 14 августа 2012 года Yellowcard выпустили свой новый альбом Southern Air. 21 августа вышли акустические версии песен «Always Summer» и «Here I Am Alive». 10 декабря был выпущен клип на песню «Awakening», который стал первым анимационным клипом группы.

31 января 2013 группа дала концерт в Минске, после чего 2-го февраля — в Киеве. Это был первый раз, когда Yellowcard приезжали на Украину и в Беларусь. 3 февраля они выступили в Москве, а 4 — в Санкт-Петербурге.

3 мая 2013 года Yellowcard в своём твиттере подтвердили выпуск альбома Ocean Avenue Acoustic, приуроченного к 10-летнему юбилею альбома Ocean Avenue. 3 июня был открыт предзаказ на этот альбом, вышел он 13 августа 2013 года. 6 августа, за неделю до выхода альбома «Ocean Avenue Acoustic», он был выложен лейблом Hopeless Records на Youtube.

В сентябре группа отправилась в Ocean Avenue Acoustic Tour, который продлился до февраля 2014. В конце октября — начале ноября 2013 Yellowcard выпустили два кавера: на песню «Christmas Lights» группы Coldplay для сборника Punk Goes Christmas и на песню «Already Won» Тони Слая для сборника The Songs of Tony Sly: A Tribute. 1 апреля 2014 года вышел ещё один кавер для серии Punk Goes...: Yellowcard появятся в сборнике Punk Goes 90’s 2 с песней «Today» группы The Smashing Pumpkins.

Lift a Sail (2014—2015)

В интервью в январе 2014 Райан Ки рассказал о новом альбоме, который группа планирует записывать после Ocean Avenue Acoustic Tour. По его словам, группа сошлась на «действительно мощном звучании» (приводя в пример песни «Only One» и «Be The Young»), а новая пластинка может отойти от традиционного панк-рока и поп-панка.

13 марта 2014 барабанщик Лонгинью Парсонс III, который был участником Yellowcard с момента её основания в 1997 году, покинул группу. На время записи альбома его заменил Натан Янг из Anberlin. 20 марта Yellowcard подписали контракт с Razor & Tie и 7 апреля вошли в студию для записи своего десятого альбома. Запись продлилась около месяца, после чего группа отправилась в очередной Warped Tour.

4 августа стало известно название нового альбома — Lift a Sail. Позже была объявлена и дата выхода — 7 октября 2014 года. Первый сингл «One Bedroom» вышел 11 августа, второй, «Make Me So» — 9 сентября.

В предстоящий тур в поддержку альбома Lift a Sail вместе с Yellowcard отправился барабанщик Такер Рул. Весной 2015 года группа дала четыре концерта в России: 28 марта в Санкт-Петербурге, 29 — в Москве, 31 — в Екатеринбурге и 1 апреля в Нижнем Новгороде.

18 апреля вышел мини-альбом «A Perfect Sky», содержащий ранее не выпущенные версии песен «MSK», «One Bedroom» и «California».

Одноимённый альбом и распад (2015—настоящее время)

24 февраля 2015 года группа объявила о начале записи нового альбома, который выйдет в течение года на лейбле Hopeless Records. Работа над ним продолжалась до начала мая.

7 июня музыканты анонсировали, что новый альбом выйдет 30 сентября 2016 года и будет одноимённым. 24 июня было опубликовано прощальное послание группы, в котором сказано, что этот альбом будет последним, а тур в его поддержку финальным. Также была выпущена песня «Rest In Peace».

С октября 2016 года группа отправится в прощальный тур, в рамках которого даст 2 концерта в России: 3 декабря в Москве и 4 декабря в Санкт-Петербурге.

Факты и легенды

Собственная героиня

В клипах песен «Ocean Avenue» и «Rough Landing, Holly» снимается одна и та же девушка, фигурирует одна и та же комната. Следуя логике, девушку зовут Холли (это имя фигурирует в названии второй песни). Также есть ещё одна песня про данную девушку, где она умирает — «Holly Wood Died». Ещё фотография девушки, исполняющую роль героини, украшает обложку альбома «Ocean Avenue»

Также в клипах песен «Ocean Avenue» и «Rough Landing, Holly» фигурирует один и тот же портфель с изображением овцы. Это изображение овцы присутствует в клипе другой группы (Brand New — «Sic Transit Gloria… Glory Fades»). Клипы на все три песни создавал один человек — Марк Уэбб. Указанный портфель появился ещё раз в анонсе участия Yellowcard в Warped Tour 2014.

Тексты песен

Yellowcard имеют много песен-посвящений. Так песни «Dear Bobbie» (альбом «Paper Walls») и «My Mountain» (альбом «Lift a Sail») посвящены дедушке Райана Ки, а песня «Life of a Salesman» (альбом «Ocean Avenue») — отцу. Песни «View from Heaven», «Shadows and Regrets» и «See Me Smiling» написаны в память о лучшем друге Райана, Скотте Шэде (Scott Shad), который, впав за рулём в диабетическую кому, погиб в автокатастрофе. Песни «Sing For Me» и «Telescope» посвящены тете Райана, с которой их разлучил рак. Именно поэтому в клипе к песне «Sing For Me» Райан стоит с табличкой «F#ck Cancer».

Песни «Believe» и «Words, Hands, Hearts» посвящены событиям 11 сентября 2001 года. В первой содержится отрывок из речи мэра Нью-Йорка Майкла Блумберга 11 сентября 2002 года.

Ещё у Yellowcard есть несколько песен, связанных с их переездом в Калифорнию. Например, в песне «Rock Star Land» Калифорния воспевается как «земля рок-звёзд», куда группа хочет уехать, а песня «Back Home», наоборот, повествует о желании вернуться назад.

Часть песен с альбома «Lift a Sail» связана с женой Райана Ки Алёной Алёхиной: например, песня «Madrid» написана о городе, в котором они познакомились, а песня «One Bedroom» о временах, проведённых вместе с ней во время её реабилитации.

Саундтреки к фильмам, играм

В игре Flatout 2 использованы песни «Breathing» (альбом Ocean Avenue) и «Rough Landing, Holly» (альбом Lights and Sounds). Песня «Way away» стала саундтреком к спортивному симулятору SSX 3. Песня «Gifts and Curses» вошла в саундтрек к Человеку-пауку 2. Песня «Fighting» вошла в саундтрек игры NHL 09.

Участники группы

<timeline> ImageSize = width:1050 height:auto barincrement:25 PlotArea = left:120 bottom:80 top:10 right:10 Alignbars = justify DateFormat = mm/dd/yyyy Period = from:01/01/1997 till:02/03/2017 TimeAxis = orientation:horizontal format:yyyy

Colors =

id:vocals value:red legend:вокал/ритм-гитара
id:bass value:yellow legend:бас-гитара/бэк-вокал
id:lguitar value:green legend:соло-гитара
id:rguitar value:purple legend:ритм-гитара
id:drums value:blue legend:ударные
id:violin value:orange legend:скрипка/бэк-вокал
id:vocal value:pink legend:вокал
id:lines value:black legend:студийный_альбом
id:bars value:gray(0.93)

Legend = orientation:vertical position:bottom columns:2 BackgroundColors = bars:bars ScaleMajor = unit:year increment:3 start:1997 ScaleMinor = unit:year increment:1 start:1997

BarData =

bar:BenD text:Бен Добсон
bar:Ryan text:Райан Ки
bar:Sean text:Шон Маккин
bar:Longineu text:Лонгинью Парсонс III 
bar:Todd text:Тодд Клэри
bar:Ben text:Бен Харпер
bar:RyanM text:Райан Мендез
bar:Warren text:Уоррен Кук
bar:Peter text:Питер Моузли
bar:Alex text:Алекс Льюис
bar:SeanO text:Шон О'Доннелл
bar:Josh text:Джош Портман

PlotData=

 width:10 textcolor:black align:left anchor:from shift:(10,-4)
bar:BenD from:01/01/1997 till:10/01/1999 color:vocal
bar:Ryan from:10/01/1999 till:04/01/2000 color:vocal
bar:Ryan from:04/01/2000 till:end color:vocals
bar:Sean from:01/01/1997 till:end color:violin
bar:Longineu from:01/01/1997 till:03/13/2014 color:drums
bar:Todd from:01/01/1997 till:04/01/2000 color:rguitar
bar:Ben from:01/01/1997 till:01/24/2006 color:lguitar
bar:RyanM from:01/24/2006 till:end color:lguitar
bar:Warren from:01/01/1997 till:12/31/2001 color:bass  
bar:Peter from:01/01/2002 till:03/31/2003 color:bass
bar:Peter from:03/01/2004 till:10/17/2007 color:bass
bar:Alex from:03/31/2003 till:03/01/2004 color:bass  
bar:SeanO from:01/01/2010 till:02/03/2012 color:bass
bar:Josh from:02/17/2012 till:end color:bass

LineData =

at:04/01/1997 color:lines layer:back
at:07/20/1999 color:lines layer:back
at:04/17/2001 color:lines layer:back
at:07/22/2003 color:lines layer:back
at:01/24/2006 color:lines layer:back
at:07/17/2007 color:lines layer:back
at:03/22/2011 color:lines layer:back
at:08/14/2012 color:lines layer:back
at:10/07/2014 color:lines layer:back
at:09/30/2016 color:lines layer:back

</timeline>

Сессионные музыканты

• Джош Портман — бас-гитара (2007—2008)
• Натан Янг — ударные (2014 — настоящее время)
• Такер Рул — ударные (2014 — настоящее время)

Дискография

Студийные и мини-альбомы

• 1997 — Midget Tossing
• 1999 — Where We Stand
• 2000 — Still Standing EP
• 2001 — One For The Kids
• 2002 — The Underdog EP
• 2003 — Ocean Avenue
• 2006 — Lights and Sounds
• 2007 — Paper Walls
• 2009 — Deep Cuts EP
• 2011 — When You're Through Thinking, Say Yes
• 2011 — When You’re Through Thinking, Say Yes Acoustic
• 2012 — Southern Air
• 2013 — Ocean Avenue Acoustic
• 2014 — Lift a Sail
• 2016 — Yellowcard

Ссылки

• [yellowcardrock.com Официальный сайт Yellowcard]

Отрывок, характеризующий Yellowcard

– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…
Но Пьер не успел договорить этих слов, как с трех сторон вдруг напали на него. Сильнее всех напал на него давно знакомый ему, всегда хорошо расположенный к нему игрок в бостон, Степан Степанович Апраксин. Степан Степанович был в мундире, и, от мундира ли, или от других причин, Пьер увидал перед собой совсем другого человека. Степан Степанович, с вдруг проявившейся старческой злобой на лице, закричал на Пьера:
– Во первых, доложу вам, что мы не имеем права спрашивать об этом государя, а во вторых, ежели было бы такое право у российского дворянства, то государь не может нам ответить. Войска движутся сообразно с движениями неприятеля – войска убывают и прибывают…
Другой голос человека, среднего роста, лет сорока, которого Пьер в прежние времена видал у цыган и знал за нехорошего игрока в карты и который, тоже измененный в мундире, придвинулся к Пьеру, перебил Апраксина.
– Да и не время рассуждать, – говорил голос этого дворянина, – а нужно действовать: война в России. Враг наш идет, чтобы погубить Россию, чтобы поругать могилы наших отцов, чтоб увезти жен, детей. – Дворянин ударил себя в грудь. – Мы все встанем, все поголовно пойдем, все за царя батюшку! – кричал он, выкатывая кровью налившиеся глаза. Несколько одобряющих голосов послышалось из толпы. – Мы русские и не пожалеем крови своей для защиты веры, престола и отечества. А бредни надо оставить, ежели мы сыны отечества. Мы покажем Европе, как Россия восстает за Россию, – кричал дворянин.
Пьер хотел возражать, но не мог сказать ни слова. Он чувствовал, что звук его слов, независимо от того, какую они заключали мысль, был менее слышен, чем звук слов оживленного дворянина.
Илья Андреич одобривал сзади кружка; некоторые бойко поворачивались плечом к оратору при конце фразы и говорили:
– Вот так, так! Это так!
Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…


В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по десять человек с тысячи и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги, забирая кое кого под руку и разговаривая.
– Государь! Государь! – вдруг разнеслось по залам, и вся толпа бросилась к выходу.
По широкому ходу, между стеной дворян, государь прошел в залу. На всех лицах выражалось почтительное и испуганное любопытство. Пьер стоял довольно далеко и не мог вполне расслышать речи государя. Он понял только, по тому, что он слышал, что государь говорил об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на московское дворянство. Государю отвечал другой голос, сообщавший о только что состоявшемся постановлении дворянства.
– Господа! – сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно человеческий и тронутый голос государя, который говорил: – Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания. Благодарю вас от лица отечества. Господа, будем действовать – время всего дороже…
Государь замолчал, толпа стала тесниться вокруг него, и со всех сторон слышались восторженные восклицания.
– Да, всего дороже… царское слово, – рыдая, говорил сзади голос Ильи Андреича, ничего не слышавшего, но все понимавшего по своему.
Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:
– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!
Пьер не чувствовал в эту минуту уже ничего, кроме желания показать, что все ему нипочем и что он всем готов жертвовать. Как упрек ему представлялась его речь с конституционным направлением; он искал случая загладить это. Узнав, что граф Мамонов жертвует полк, Безухов тут же объявил графу Растопчину, что он отдает тысячу человек и их содержание.
Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.



Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.