Paper Walls

</td></tr> </td></tr>

Paper Walls
Студийный альбом Yellowcard
Дата выпуска	17 июня 2007 г.
Записан	16 октября 2006 г., Ocean Studios
Жанры	Альтернативный рок, Поп-панк
Длительность	47:45
Продюсер	Нэл Аврон
Страна	США США
Лейбл	Capitol Records
Профессиональные рецензии
[absolutepunk.net/showthread.php?t=242805 AbsolutePunk.net] [www.ew.com/ew/article/0,,20045807,00.html Entertainment Weekly] (C) [music.ign.com/articles/805/805274p1.html IGN] [www.metacritic.com/music/artists/yellowcard/paperwalls?q=Yellowcard Metacritic] [www.downtheroadwebzine.com/index.php?categoryid=8&p2_articleid=147 Down The Road webzine] [www.allmusic.com/album/paper-walls-mw0000476846 Allmusic] Alternative Press
Хронология Yellowcard
Lights and Sounds (2006) Paper Walls (2007) Live From Las Vegas At The Palms (2008)
Синглы из Paper Walls
«Light Up the Sky» Выпущен: 4 июня, 2007 г.

К:Альбомы 2007 года

Paper Walls — шестой альбом американской группы Yellowcard, выпущенный 17 июля 2007 года. Альбом был записан на Ocean Studios в Калифорнии. В первый день продаж альбом занял 4-е место в чартах iTunes.

Запись и продакшн

16 октября 2006 года, спустя всего полгода после выхода Lights and Sounds, на своём официальном сайте группа объявила о начале записи нового альбома. Пре-продакшн начался в октябре 2006 года.

«Light Up The Sky» стала первой песней, которая была полностью завершена. Однако песня «Fighting» стала первой песней, которые услышали поклонники группы на MySpace-странице Yellowcard. Несколько дней спустя полная версия песни «Light Up The Sky» была опубликована вместе с другой песней — «Five Becomes Four». С 4 июня «Light Up the Sky» могли услышать слушатели всех радиостанций США, и песня стала самой популярной на этой неделе.

Спустя некоторое время после утечки и начала продаж альбома, возникло мнение, что песни «Shadows and Regrets» и «Five Becomes Four» посвящены бывшему участнику группы Бену Харперу, который покинул группу для работы на собственном лейбле после записи альбома Lights and Sounds в прошлом году. В итоге стало известно, что песня «Shadows and Regrets» посвящена Скотту Шедду (Scott Shad), барабанщику группы Inspection 12 и лучшему другу Райана Ки, который погиб в автокатастрофе. Смысл песни лучше всего раскрывается в строках, которые исполняются хором:

"We were only kids. And we were best of friends. And we hoped for the best. Let go of the rest."

«Мы были всего лишь детьми. И мы были лучшими друзьями. И надеялись на лучшее. Нам пора уйти на отдых» Этот факт подтверждает то, что Бен и Райан познакомились только в старшей школе, а со Скоттом Шеддом Райан был знаком с самого детства.

Реакция

Реакция критиков, получивших альбом до его поступления в продажу, оказалась позитивной. Лидер «The Music Nazi» назвал альбом лучшим со времён альбома «The Devil and God Are Raging Inside Me» группы Brand New. Джейсон Тэёт, ведущий сайта absolutepunk.net, назвал альбом «лучшим поп-панк альбомом последних пяти лет», а Дрю Берингер сравнил его с Ocean Avenue. «Down The Road Webzine» оценил альбом оценкой 8.5/10. «Rocklouder» дал альбому 4 из 5 звезд, добавив «Paper Walls — лучший поп-панк альбом, который подходит для каждодневного слушанья».

Утечка песен

23 июня, меньше чем за месяц до выхода альбома, 11 песен из альбома попали в интернет. Последние две песни, «Cut Me, Mick» и «Paper Walls», появились ближе к выходу альбома. Сначала от группы и лейбла не последовало никаких комментариев.

Когда Райан Мендез прочитал дискуссию по поводу утечки на сайте YCUnderdogs, а также на официальном фан-сайте группы, он ответил: «Надеюсь, что альбом вам понравился». В день выхода альбома Райан Ки поместил заметку на MySpace, в которой была информация о выходе альбома, а также был дан ответ по поводу утечки:

Здравствуйте! Альбом уже доступен в официальной продаже с сегодняшнего дня. Я появлюсь в магазине Атланты с целью купить экземпляр альбома, как только мой самолет приземлится. Не могу поверить, что мы наконец-то завершили его. Я догадываюсь, что большая часть из вас уже скачала песни, но я надеюсь, что вы окажете нам поддержку и сходите в магазин за нашим новым диском. Сегодня важный день для нас, и это начало новой главы в истории группы. Райан

Никаких других комментариев от лиц, имевших отношение к альбому, не последовало.

Список композиций

1. «The Takedown» — 3:37
2. «Fighting» — 3:00
3. «Shrink the World» — 3:20
4. «Keeper» — 3:55
5. «Light Up the Sky» — 3:37
6. «Shadows and Regrets» — 3:59
7. «Five Becomes Four» — 3:30
8. «Afraid» — 3:13
9. «Date Line (I Am Gone)» — 3:22
10. «Dear Bobbie» — 4:14
11. «You and Me and One Spotlight» — 3:57
12. «Cut Me, Mick» — 3:34
13. «Paper Walls» — 4:28

Бонус-песни

1. «Gifts and Curses» — 5:08
2. «Bombers» — 3:28

Участники записи

• Райан Ки — слова, вокал, гитара
• Шон МакКин — скрипка, бэк-вокал, аранжировка хора
• Питер Моузли — бас-гитара, вокал, пианино
• Лонгвинью Парсон III — барабаны
• Райан Мендез — гитара

Остальные участники

• Нэл Аврон — продюсер
• Брет Раш и Брюс Иверсон — помощники инженеров
• Том Лорд-Эджл — аудиоинженер
• Родни Виртц — альт
• Кристин Чуи — виолончель

Позиции в чартах

Чарт	Наивысшее место
Australian Albums Chart	25
UK Albums Chart	113
U.S. Billboard 200	13
U.S. Billboard Rock Albums	6
U.S. Billboard Alternative Albums	5
U.S. Billboard Digital	13

Синглы

Сингл	Чарт	Позиция
«Light Up the Sky»	U.S. Billboard Audit Pop Songs	32

Ссылки

• [www.yellowcardbr.com/news_eng.php Первый пресс-релиз альбома]
• [insidepunk.com/blog/2007/06/18/yellowcard-paper-walls-album-review/ Обзор Paper Walls на сайте InsidePunk]
• [www.absolutepunk.net/showthread.php?t=252601 Интервью с Райаном Ки]
• [www.kingbanana.net/kb2/rreviews/review.php?ID=461 Обзор альбома на сайте KingBanana]
• [www.absolutepunk.net/showthread.php?t=248526 Видео интервью с Шонном МакКином (англ.)]
• [music.yahoo.com/video/44945121 'Light Up the Sky']

Отрывок, характеризующий Paper Walls

– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…