Аба (род)
Аба (абалар, абинцы) — название северных шорцев, в XVII-XVIII вв. живших по р. Томи в районе устьев pp. Абы, Кондомы и Мрас-Су[1], а также сеока в составе этнической группы сагайцев хакасского народа. Хакасский сеок аба происходил от шорского рода, расселявшегося в XVIII веке около г. Кузнецка (хак. Аба-тура) по реке Аба. Исследователи считают абинцев предками шорцев долины реки Томь[2]. До сих пор алтайцы называют Шорию «Аба чыш» — Абинская чернь, а хакасы — «Аба чирі» — Абинская земля.
Этимология этнонима Аба (букв. «медведь», табуированное название от аба - дед, отец, предок) связана с тотемным животным. Согласно легендам, в долине р. Томь, в Кузнецкой черни, жила девушка Хан-хыс. Однажды она ушла за ягодами в тайгу и была похищена медведем. Хан-хыс прожила с ним в берлоге три года. У неё родился мальчик, который не отличался от человека, за исключением того, что все его тело было покрыто медвежьей шерстью. Однажды Хан-хыс уговорила сына бежать из тайги в степь, дабы жить с людьми. Выбрав подходящий момент, они отправились в путь. Когда мать и сын пришли к людям, то они рассказали жителям в чём дело, и общинники приняли их в свою среду. Со временем сын медведя женился на местной девушке, и от него произошёл сеок «аба», т.е. медвежий род. Представители сеока Аба якобы выделялись крупным телом, обросшим густой растительностью. Лесные массивы верховьев р. Томь, где обосновался сеок Аба, получили название «Аба чыс чирі» — Абинская чернь. По прошествии многих лет, часть этого рода переселилась из Абинской черни в хакасские степи и влилась в состав сагайцев.
Этноним имел тотемное значение. Членам сеока нельзя было убивать медведей и держать их шкуры у себя дома. Невесткам даже запрещалось произносить имя «аба».
См. также
Напишите отзыв о статье "Аба (род)"
Примечания
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/sie/48/%D0%90%D0%91%D0%98%D0%9D%D0%A6%D0%AB Советская историческая энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия . Под ред. Е. М. Жукова. 1973—1982]
- ↑ Абинцы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Литература
- Энциклопедия Республики Хакасия : [в 2 т.] / Правительство Респ. Хакасия ; [науч.-ред. совет.: В. А. Кузьмин (пред.) и др.]. - Абакан : Поликор, 2007. Т. 1 : [А - Н]. - 2007. - 430, [2] с. : ил., портр. - Библиогр. в конце слов. ст.
Отрывок, характеризующий Аба (род)
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…
В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
