Ад-Дарими
Поделись знанием:
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
В Википедии есть статьи о других людях с куньей Абу Мухаммад, именем Абдуллах и нисбами Тамими и Самарканди.
| Абдуллах ибн Абдуррахман ад-Дарими араб. محمد ابن عبد الرحمان الدارمي | |
|---|---|
| Титулы и звания: | имам, шейх-уль-ислам, хафиз |
| Род дея- тельности: |
хадисовед, муфассир |
| Нацио- нальность: |
араб |
| Школа, течение: | Ислам, суннитского толка |
| Направление деятельности: | наука хадиса, тафсир Корана |
| Учителя: | Абу Нуайм аль-Исфахани, Вахб ибн Джарир |
| Ученики: | Мухаммад аль-Бухари, Муслим ибн аль-Хадджадж, Ахмад ибн Ханбаль, Абу Давуд, Абу Зура, Абу Иса ат-Тирмизи, Абу Хатим |
| Труды, сочинения: | «Тафсир аль-Куран», «Сунан ад-Дарими», «Муснад» |
Абу́ Муха́ммад Абдулла́х ибн Абдуррахма́н ад-Да́рими ат-Тами́ми ас-Самарка́нди (797, Самарканд — 869, Маскат) — знаток хадисов, имам, хафиз, шейх аль-ислам. Происхождением из рода Бану Дарим ибн Малик, из-за чего и получил такую нисбу.
Родословная
Полное имя: Абу Мухаммад Абдуллах ибн Абдуррахман ибн аль-Фадль ибн Бахрам из Бану Дарим ибн Малик ибн Ханзала ибн Зейд Манат ибн Тамим[1].
Биография
Ад-Дарими родился в Самарканде и обучался во многих центрах мусульманской мысли, как Хорасан, Шам, Ирак, Египет, Хиджаз и др. Обучался у сотен мусульманских учёных и передавал хадисы от ан-Надра ибн Шами, Вахба ибн Джарира, Абу Нуайма аль-Исфахани и мн. др.
Благодаря своим глубоким познаниям ад-Дарими стал известным учёным во всём мусульманском мире и многие видные улемы того времени обучались у него, в том числе Муслим ибн аль-Хаджжадж, Абу Иса ат-Тирмизи, Абу Дауд, аль-Баззар, Абу Зура ар-Рази, Абу Хатим ар-Рази, Ахмад ибн Ханбаль, Иса ибн Умар ибн аль-Аббас ас-Самарканди и другие великие имамы мусульмаской уммы.
Ад-Дарими умер в Маскате в семьдесят семь лет в день тарвии, а похоронен был в пятницу в День Арафата.
Сказал Мухйиддин ан-Навави об ад-Дарими:
Он был одним из хранителей мусульман в своё время и мало кто мог сравниться с ним в добродетели и памяти[2].
Сказал аз-Захаби о нём:
Он был столпом из столпов религии (ислам)[2].
Библиография
- «Тафсир аль-Куран аль-Карим»
- «Сунан ад-Дарими» («Муснад ад-Дарими»)
Напишите отзыв о статье "Ад-Дарими"
Литература
- [webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:qtYIYa2D3wwJ:www.arab-ency.com/index.php%3Fmodule%3DpnEncyclopedia%26func%3Ddisplay_term%26id%3D5885%26m%3D1+&cd=1&hl=ru&ct=clnk&gl=kz الدارمي السمرقندي]. Arab-Ency.com. Проверено 9 мая 2013. (ар.)
- Мухаммад ибн Ахмад аз-Захаби. Сияр Алам ан-нубала / Ред. Шуайб аль-Арнаут.
- Аль-Миззи. Тахзиб аль-камаль фи тараджим ар-риджаль / Башшар ибн Аввад.
Примечания
- ↑ Ад-Дарими / Хусейн Салим Асад ад-Дарани. [ia600708.us.archive.org/25/items/waq45891/45891.pdf Муснад ад-Дарими] = مسند الدارمي المعروف بسنن الدارمي. — Эр-Рияд: Дар аль-Мугни. — Т. 1.
- ↑ 1 2 Набиль Хашим Абдуллах аль-Гамри. [ia600208.us.archive.org/10/items/fmnan/fmnan01.pdf Фатх аль-Маннан]. — Мекка: Дар аль-Башаир аль-Исламия, 1999. — Т. 1. — С. 15. — 576 с.
Отрывок, характеризующий Ад-Дарими
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
