Баленсиага, Кристобаль

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Кристобаль Баленсиага
Cristóbal Balenciaga
Имя при рождении:

Cristóbal Balenciaga Eizaguirre

Род деятельности:

модельер

Лейбл:

Balenciaga

Дата рождения:

21 января 1895(1895-01-21)

Место рождения:

Гетариа, Испания

Дата смерти:

23 марта 1972(1972-03-23) (77 лет)

Место смерти:

Хавеа, Испания

Сайт:

[www.balenciaga.com Balenciaga.com]

Кристо́баль Баленсиа́га Эйсаги́рре (исп. Cristóbal Balenciaga Eizaguirre; 21 января 1895, Гетария, Испания — 23 марта 1972, Хавеа, Испания) — испанский модельер.





Биография [1]

Кристобаль родился в семье рыбака и швеи в городке Гетария. В 12-летнем возрасте был отдан в подмастерья портному.

В 1919 году с помощью маркизы де Каса-Торрес открыл свой первый Дом моды в городе Сан-Себастьян. В 1920 году в Мадриде открыл второй Дом моды. В 1933 совместно с Педро Родригесом открывает Дом Моды "Eisa" в Мадриде.

1930-е — переехал в Париж. В 1937 году открыл парижский Дом моды Баленсиага.

В 1945 году ввёл в женскую одежду квадратные плечи, а в 1951 году — создал одежду с открытыми шеей и плечами. В 1960 году придумал платье-мешок, которое впоследствии было скопировано многими другими дизайнерами.

В 1968 году Баленсиага решил завершить карьеру и закрыть Дома моды в Париже, Сан-Себастьяне и Мадриде, лицензию на производство прет-а-порте и духов покупает Жан Конкье. Развивать идеи Баленсиага продолжают его ученики — Courreges и Ungaro.

«Эра Баленсиага»

История моды знает много великих имен, но никто не пользовался таким уважением коллег, как этот испанец, открывший своё первое ателье в Сан-Себастьяне в шестнадцать лет. В столице моды он обосновался несколько позже, но клиентками парижского салона Balenciaga могли стать лишь избранные — королева Испании, герцогиня Виндзорская, королева Бельгии, принцесса Монако. Дело не в снобизме, просто если делать что-то качественно да ещё самому — риска выйти в тираж нет. Линии pret-a-porter при жизни создателя Дома не было вовсе — только haute couture.

Вероятно поэтому Баленсиага, оставаясь культовой фигурой для коллег, гораздо менее известен широкой публике. Между тем специалисты называют конец 1940-х и 1950-е годы «эрой Balenciaga». За это время он создал то, на чём и поныне стоит современный дизайн: узкий прямой силуэт в форме буквы I, платья-бочки, пальто-каре, свободные жакеты с огромными капюшонами, платья-трапеции, шляпы-коробочки, «летящие» полупальто без пуговиц и воротника. Это лишь 10 % образов, которые до сих пор эксплуатируют современные дизайнеры.

Баленсиага был довольно скрытным человеком, за всю жизнь он дал всего несколько интервью. Его часто называли «дизайнером дизайнеров». Сама Коко Шанель однажды сказала, что Баленсиага — это единственный кутюрье, который способен самостоятельно моделировать, кроить, резать и шить. Он предпочитал работать с плотной, жёсткой тканью, которая придавала его творениям сходность со скульптурами. Баленсиага также известен его неподражаемыми сумками.

Почитателями его таланта были королева Испании Виктория, королева Бельгии Фабиола, герцогиня Виндзорская Елизавета, княгиня Монако Грейс — все они были признаны самыми хорошо одетыми женщинами в мире.

Дом моды Баленсиага после его смерти

После смерти Баленсиага было несколько попыток возродить Дом, но они были неудачны до 1997 года, когда ведущим дизайнером назначили 26-летнего Николя Гескьера. С этого момента о коллекциях вновь заговорили, продажи стали расти, Дом присоединился к Gucci Group. Примечательная способность Николя — создание из спортивных тканей (парашютный шёлк, пластик, неопрен и нейлон) изысканных туалетов.

В популярной культуре

Напишите отзыв о статье "Баленсиага, Кристобаль"

Примечания

  1. Д.Ю.Ермилова "История домов моды" 2003

Ссылки


К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Баленсиага, Кристобаль

– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.