Барнетт, Кортни

<tr><th style="">Годы активности</th><td class="note" style="background:#EFF0F7;"> 2006-настоящее </td></tr><tr><th style="">Страна</th><td class="adr" style="background:#EFF0F7;"> Австралия Австралия </td></tr><tr><th style="">Профессии</th><td class="note" style="background:#EFF0F7;"> Певица, музыкант, автор песен </td></tr><tr><th style="">Инструменты</th><td class="note" style="background:#EFF0F7;"> Вокал, гитара </td></tr><tr><th style="">Жанры</th><td class="note" style="background:#EFF0F7;"> Инди-рок </td></tr><tr><th style="">Лейблы</th><td class="label" style="background:#EFF0F7;"> Milk! Records, Marathon Artists, Mom + Pop Music</span>^ru_en, House Anxiety </td></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; background:#f0e68c;">[www.courtneybarnett.com.au www.courtneybarnett.com.au]</th></tr> </table> Кортни Мельба Барнетт (англ. Courtney Melba Barnett; род. 3 ноября 1987) — австралийская певица, гитаристка и автор песен из Мельбурна. Известная своими незамысловатыми текстами и невозмутимой манерой пения, она привлекла внимание музыкальной прессы США и Великобритании в октябре 2013 года, когда певица выступила на шоу CMJ Music Marathon</span>^ru_en. Музыкальный журнал Rolling Stone и газета The New York Times отзывались о Барнетт как о выдающейся исполнительнице. 23 марта 2015 года вышел дебютный полноформатный альбом Кортни — Sometimes I Sit and Think, and Sometimes I Just Sit</span>^ru_en.

Карьера

В 2010—2011 годах Барнетт играла в мельбурнской гранж-группе Rapid Transit в качестве второго гитариста. Коллектив записал одноимённый альбом, который вышел в формате компакт-кассеты.

Между 2011 и 2013 гг. Барнетт была участником психоделик/кантри группы Immigrant Union</span>^ru_en, основанной Брентом Дебоером (The Dandy Warhols</span>^ru_en) и Бобом Харроу. Наряду с обязанностями вокалиста Барнетт сыграла на слайд-гитаре во втором студийном альбоме проекта — Anyway. Позже Дебоер играл в дебютном мини-альбоме Кортни.

В 2012 году Барнетт открыла свой собственный лейбл Milk! Records и выпустила там свой дебютный мини-альбом I’ve Got a Friend called Emily Ferris, который получил положительные отзывы музыкальных критиков Австралии.

В 2013 году Барнетт играла в дебютном альбоме певицы Джен Клохер In Blood Memory, который также был выпущен на лейбле Milk! Records.

Барнетт получила международное признание критиков в 2013 году с выходом второго мини-альбома How to Carve a Carrot into a Rose. Сингл с этого EP «Avant Gardener» был назван журналом Pitchfork Media «лучшей новой песней 2013 года».

Позднее оба мини-альбома были объединены в двойной релиз The Double EP: A Sea of Split Peas, международный выпуск которого состоялся 20 мая 2013 года на лейбле House Anxiety/Marathon Artists. Музыкальный блог Stereogum назвал эту комплитацию «альбомом недели». Выпущенный тогда же с этого сборника сингл «History Eraser» был номинирован Песню года APRA Music Awards</span>^ru_en.

В сентябре 2014 года, лейбл Milk! Records выпустил сборник/EP, A Pair of Pears (with Shadows), на 10 дюймовом белом виниле после краудсорсинговой кампании в июле того же года. Данный мини-альбом содержал песню «Pickles from the Jar», которая заняла 51 место в австралийском чарте Triple J's Hottest 100 for 2014</span>^ru_en.

30 января 2015 года Барнетт анонсировала подробную информацию о грядущем полноформатном альбоме, который был записан ещё в августе 2014 года и содержал два сингла: «Pedestrian at Best» и «Depreston». На обе песни были сняты музыкальные видеоклипы. В съёмке музыкального видео к песне «Pedestrian at Best» приняли участие Джен Клохер и Дэйви Лейн. Дебютный студийный альбом Кортни — Sometimes I Sit and Think, and Sometimes I Just Sit</span>^ru_en был выпущен 23 марта 2015 года и сопровождался американскими гастролями.

Дэн Ласкомб из группы The Drones</span>^ru_en часто играл на гитаре на концертах Кортни и отметился в треке «How to Carve a Carrot into a Rose» и на альбоме «Sometimes I Sit and Think, and Sometimes I Just Sit</span>^ru_en», одновременно став его со-продюсером. Во время отсутствия Ласкомба группа выступает в формате трио, а роль гитариста на себя берёт сама Барнетт. Во время туров 2015 года на своей странице в Фейсбуке Барнетт назвала группу «CB3».

Аккомпанирующая группа

Кортни Барнетт Courtney Barnett
Кортни Барнетт в 2014 году.
Основная информация
Имя при рождении	Кортни Мельба Барнетт
Дата рождения	3 ноября 1987(1987-11-03) (36 лет)
Место рождения	Нотерн Бичес</span>ruen, Сидней, Австралия

Нынешний состав Боунс Слоан — бас-гитара, бэк-вокал Дэйв Муди — ударные

Бывшие участники Пит Конвери — бас-гитара Алекс Хемилтон — гитара Алекс Френсис — гитара Дэн Лускомбе (также играет в группе The Drones) — гитара Медлайн Дюк — вокал

Личная жизнь

Родилась и выросла в Нотерн Бичес</span>^ru_en в Сиднее. Когда ей было 16 лет, её семья перебралась из Сиднея в Хобарт, где она пошла учиться в Тасманийский университет</span>^ru_en. Выросшая под влиянием американских групп, она открыла для себя творчество австралийских исполнителей Даррена Хэнлона и Дэна Келли, которые вдохновили её начать писать песни. Является открытой лесбиянкой; в настоящее время Кортни проживает в Мельбурне вместе со своим партнёром Джен Клохер. Они вместе с 2011 года.

Является левшой.

Дискография

Студийный альбом

Название	История релиза	Позиция в чартах
		AUS	IRE	NLD	NZ	UK	US
Sometimes I Sit and Think, and Sometimes I Just Sit</span>ruen	Выпущен: 20 марта 2015 Лейбл: Milk!, Marathon, House Anxiety, Mom + Pop</span>ruen Формат: винил, CD, цифровая дистрибуция	4	28	26	19	16	20

EP

Год	Название	Формат	Дата выпуска	Лейбл
2012	I’ve Got a Friend Called Emily Ferris	CD/Digital	2 апреля 2011	Milk! Records
2013	How to Carve a Carrot into a Rose	CD/Digital	15 октября 2013	Milk! Records
2013	The Double EP: A Sea of Split Peas	12" vinyl CD/Digital	20 мая 2013	Milk! Records Marathon Artists House Anxiety Mom + Pop Music</span>ruen

Синглы

• «Avant Gardener» — Milk!/Marathon Artists/V2 (19 марта 2013)
• «History Eraser» — Milk!/Marathon Artists/V2 (14 октября 2013)
• «Pedestrian at Best» — Milk!/Marathon Artists/V2 (16 февраля 2015)
• «Dead Fox» — Milk!/Marathon Artists/V2 (11 мая 2015)
• «Nobody Really Cares If You Don’t Go To The Party» — Milk!/Marathon Artists/V2 (7 августа 2015)

Отрывок, характеризующий Барнетт, Кортни

– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.


Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.