Берт Лар
| Берт Лар | |
| Bert Lahr | |
 Студийная фотография 1940-х годов | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Нью-Йорк, США |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1929—1967 |
Берт Лар (англ. Bert Lahr, урождённый Ирвинг Лархайм (англ. Irving Lahrheim), 13 августа 1895 — 4 декабря 1967) — американский актёр и комик, наиболее известный по роли Трусливого Льва в знаменитой голливудской экранизации сказки Л. Фрэнка Баума «Волшебник страны Оз» (1939).
Содержание
Биография
Берт Лар родился в Нью-Йорке в семье еврейских иммигрантов из Германии.[1] В 15 лет он бросил школу, чтобы посвятить себя выступлениям в водевилях. В 1927 году состоялся его бродвейский дебют, а в 1930-х он был уже довольно известен в театральных кругах Нью-Йорка, благодаря своим ролям в мюзиклах, среди которых «Держитесь все!» (1928-29), «Высокий полёт» (1930) и «Дюбарри была леди» (1939). Помимо театра Лар периодически появлялся и на большом экране, где триумфальным для него стал 1939 год, когда актёр исполнил роль Трусливого Льва в знаменитом мюзикле Виктора Флеминга «Волшебник страны Оз». Эта роль затмила всего его другие актёрские работы, и последующие годы Берт Лар довольствовался лишь небольшими появлениями на киноэкранах. Несмотря на это актёр продолжил свои успешные выступления на Бродвее, став в 1964 году лауреатом театральной премии «Тони», а с начала 1950-х стал частым гостем на телевидении.
Актёр дважды был женат. Брак с первой супругой, Мерседес Делпино, был аннулирован в 1940 году после того, как Лар был вынужден поместить её в психиатрическую клинику, в связи с её тяжелым нервным расстройством. В том же году актёр женился на Милдред Шрёдер, ставшей матерью его двоих детей, с которой оставался вместе до своей смерти от рака 4 декабря 1967 года.[2] В 1969 году его сын, театральный критик из «The New Yorker» Джон Лар, опубликовал о нём биографию — «Заметки Трусливого Льва — Биография Берта Лара».
Награды
- Тони 1964 — «Лучшая мужская роль в мюзикле» («Фокси»)
Напишите отзыв о статье "Берт Лар"
Примечания
- ↑ [books.google.ca/books?id=eX8RAQAAMAAJ&q=Jacob+Lahrheim&dq=Jacob+Lahrheim&hl=en American National Biography: Kurtzman-Lovecraft - John Arthur Garraty, Mark Christopher Carnes, American Council of Learned Societies - Google Books]. Books.google.ca. Проверено 18 сентября 2012.
- ↑ John Lahr; Notes on a Cowardly Lion
Ссылки
- [ibdb.com/person.php?id=48732 Берт Лар] (англ.) на сайте Internet Broadway Database
|
||||||
Отрывок, характеризующий Берт Лар
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
