Богомолов, Николай Тимофеевич

Николай Тимофеевич Богомолов
Портрет Н. Т. Богомолова (художник Н. А. Фёдоров)
Дата рождения	10 августа 1923(1923-08-10)
Место рождения	деревня Оленевка, Балашовский уезд, Саратовская губерния, РСФСР, СССР
Дата смерти	27 сентября 1981(1981-09-27) (58 лет)
Место смерти	село Северка, Ртищевский район, Саратовская область, РСФСР, СССР
Род войск	пехота
Годы службы	февраль 1942—1945
Звание
Часть	142-й стрелковый полк 5-й стрелковой дивизии (3-я армия, 1-й Белорусский фронт)
Командовал	пулемётным расчётом
Награды и премии
В отставке	председатель исполкома Северского сельсовета

Богомо́лов Никола́й Тимофе́евич (10 августа 1923 — 27 сентября 1981) — командир пулемётного расчета, Герой Советского Союза (1945).

Биография

Родился 10 августа 1923 года в деревне Оленевка (ныне часть села Васильевка Ртищевского района) в семье крестьянина. Русский, член КПСС с 1944 года. Окончил неполную среднюю школу. Работал в колхозе учётчиком тракторной бригады и заведующим избой-читальней.

В Красной Армии с февраля 1942 года. С июня 1942 воевал на Сталинградском, Брянском, 1 и 2-м Белорусских фронтах. Трижды тяжело ранен. Принимал участие в Сталинградской и Курской битвах, освобождении Белоруссии и Польши.

После окончания войны вернулся в Макаровский район (ныне часть Ртищевского района). В 1947 году был избран председателем Северского сельсовета. При его участии в Северке построена средняя школа. Избирался депутатом областного Совета депутатов трудящихся, работал заместителем председателя колхоза «Рассвет» (Северка). Похоронен в селе Северка Ртищевского района.

Награды

• Герой Советского Союза (24 марта 1945) — за отвагу и доблесть, проявленные при форсировании реки Друть и уничтожение пулемётным огнём 130 гитлеровцев.
• Орден Ленина (1945)
• Орден Отечественной войны 1-й степени (1945)
• Орден Красной Звезды (1943)
• Орден Славы 3-й степени (1944)
• Медаль «За отвагу» (1943)
• Медаль «За оборону Сталинграда» и другие.

Память

• 8 мая 1986 года в селе Северке около школы был установлен памятник Н. Т. Богомолову.
• 15 сентября 1990 года в городе Ртищево на доме по адресу улица Красная, 1, в котором с 1975 по 1981 годы проживал Н. Т. Богомолов, была установлена памятная доска.
• Мемориальная доска в память о Богомолове установлена Российским военно-историческим обществом на здании Северской средней школы, где он учился.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь в двух томах/ Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987-88
• Громов А. А., Кузнецов И. А. Ртищево — перекрёсток России. — Саратов: Приволжское кн. изд-во, 1997. — С. 95-96. ISBN 5-7633-0784-4
• Румянцев Н. М. Люди легендарного подвига. Краткие биографии и описания подвигов Героев Советского Союза — тех, кто родился, жил и живёт в Саратовской области. — Саратов: Приволжское кн. изд-во, 1968.
• Серов Т. Увековеченная память// Путь Ленина. — 14 мая 1986.

Источники

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=22 Богомолов, Николай Тимофеевич]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Богомолов, Николай Тимофеевич

– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.