Бреда, Якоб ван

Якоб ван Бреда
нидерл. Jacob van Breda
Научная сфера:	ботаника, микология, зоология, сравнительная анатомия, геология, химия, фармакология, медицина, философия

Систематик живой природы

Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Breda». [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_authorAbbrev=Breda&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=all&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch Список таких таксонов] на сайте IPNI [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=1101-1-1 Персональная страница] на сайте IPNI

Якоб ван Бреда (нидерл. Jacob van Breda или нидерл. Jacob Gijsbert Samuel van Breda, 24 октября 1788 — 2 сентября 1867) — нидерландский ботаник, профессор ботаники, миколог, профессор зоологии, профессор сравнительной анатомии, профессор химии, профессор фармакологии, получивший учёную степень в области медицины и философии, а также геолог и коллекционер.

Биография

Якоб ван Бреда родился в Делфте 24 октября 1788 года.

В 1806 году он поступил в Лейденский университет, где изучал медицину и другие науки. В 1811 году Якоб ван Бреда получил учёную степень в области медицины и философии, после чего он отправился в Париж. В 1816 году он стал профессором ботаники, химии и фармакологии. В 1822 году Якоб ван Бреда был назначен профессором ботаники, зоологии и сравнительной анатомии в Университете Гента. Он собрал богатую коллекцию окаменелостей (ископаемых организмов).

Якоб ван Бреда умер в Харлеме 2 сентября 1867 года.

Научная деятельность

Якоб ван Бреда специализировался на окаменелостях, семенных растениях и на микологии.

Литература

• Bruijn, G.J. de, 1969. «J.G.S. van Breda (1788—1867), een vroeg Nederlands geoloog». – Grondboor & Hamer, 23, 2: 74—77.
• A.S.H. Breure and J.G. de Bruijn, eds, Leven en werken van J.G.S. van Breda (1788—1867) (Haarlem: Hollandsche Maatschappij der Wetenschappen, 1979). C. de Waard, in: NNBW, vol. 1, 457—458.

Ссылки

• [www.dwc.knaw.nl/english/biography/berkelbio/ Biographies from «A History of Science in The Netherlands» (Brill)] (недоступная ссылка с 21-05-2013 (3993 дня) — история, копия) на сайте [www.dwc.knaw.nl/english/academy/digital-librarylevensberichten/search/detail.cfm?pubid=2871&view=image&startrow=1 Dutch History of Science Web Centre] (недоступная ссылка с 21-05-2013 (3993 дня) — история, копия)

Отрывок, характеризующий Бреда, Якоб ван

– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!


В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.