Воробьёв, Николай Тимофеевич (танкист)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Николай Тимофеевич Воробьёв
Дата рождения

27 декабря 1921(1921-12-27)

Место рождения

станица Атаманская, Павловский район, Краснодарский край

Дата смерти

29 декабря 2001(2001-12-29) (80 лет)

Место смерти

Краснодар

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

бронетанковые войска

Годы службы

19401946

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Николай Тимофеевич Воробьёв (19212001) — лейтенант Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).



Биография

Николай Воробьёв родился 27 декабря 1921 года в станице Атаманской (ныне — Павловский район Краснодарского края) в семье крестьянина. В 1939 году он окончил Краснодарское педагогическое училище. В том же году по направлению Наркомата просвещения РСФСР переехал в Хабаровск, где работал учителем начальных классов средней школы. В октябре 1940 года Воробьёв был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В 1942 году он окончил танковое училище. С апреля 1943 года — на фронтах Великой Отечественной войны. К февралю 1945 года лейтенант Николай Воробьёв командовал танковым взводом 12-го танкового полка 25-й гвардейской механизированной бригады 7-го гвардейского механизированного корпуса 6-й армии 1-го Украинского фронта. Отличился во время боёв за город Бреслау (ныне — Вроцлав, Польша)[1].

10 февраля 1945 года Воробьёв во главе своего взвода прорвался на немецкий аэродром к югу от Бреслау и огнём и гусеницами танков уничтожил 9 самолётов и 3 зенитных орудия. В том бою взвод взял в плен 49 солдат и офицеров противника. 12 и 13 февраля 1945 года взвод успешно сорвал попытку противника прорваться из окружения[1].

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 апреля 1945 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» лейтенант Николай Воробьёв был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 7382[1].

В 1946 году Воробьёв был уволен в запас. Проживал и работал в станице Ленинградская Краснодарского края, позднее переехал в Краснодар. Умер 29 декабря 2001 года, похоронен на Славянском кладбище Краснодара[1].

Был также награждён орденами Отечественной войны 1-й степени и Красной Звезды, а также рядом медалей[1].

Напишите отзыв о статье "Воробьёв, Николай Тимофеевич (танкист)"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9166 Воробьёв, Николай Тимофеевич (танкист)]. Сайт «Герои Страны».

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
  • Их имена никогда не забудутся. Книга 1. Ставрополь, 1968.
  • Сыны Кубани — Герои Советского Союза. Краснодар, 1947.

Отрывок, характеризующий Воробьёв, Николай Тимофеевич (танкист)

С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.