Гайдук, Станислав Аркадьевич
Станислав Гайдук | |
Станіслаў Гайдук | |
Имя при рождении: |
Гайдук Станислав Аркадьевич |
---|---|
Дата рождения: | |
Место рождения: |
д. Демешковка (Березинский р-н), Минская область, БССР, СССР |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Карьера: |
1975—по настоящее время |
IMDb: |
1118134 |
Гайдук Станислав Аркадьевич (белор. Гайдук Станіслаў Аркадзевіч) (род. 10 января 1945, д. Демешковка (Березинский р-н), Минская область, БССР, СССР) — советский и белорусский кинорежиссёр и сценарист игровых и документальных фильмов. Лауреат премии Федерации профсоюзов Беларуси, награждён нагрудным знаком Министерства культуры Республики Беларусь «За вклад в развитие культуры Беларуси»[1].
Биография
Станислав Аркадьевич Гайдук родился 10 января 1945 года в деревне Демешковка Березинского района Минской области БССР[1]. Детство и школьные годы прошли в деревне Чернявка Борисовского района[2].
После школы учился на курсах руководителей художественной самодеятельности и в хореографическом училище. Армейскую службу проходил в Уручье, во 2-й музыкальной роте, 34-го мотострелкового полка, где тогда служили: Владимир Мулявин, Леонид Тышко, Владимир Перлин. Принимал участие в общевойсковых учениях «Днепр»[2].
В 1968 году, после демобилизации, работал на киностудии «Беларусьфильм» ассистентом художника, затем руководителем любительской киностудии «Звезда» Минского ОДО. В 1969 году поступил во ВГИК на отделение режиссуры игрового кино и телефильма. В декабре 1975 года защитил диплом, дипломная работа — короткометражный художественный фильм «Алехин — человек "дорожный"». С января 1976 года до настоящего времени работает на студии «Летопись» киностудии «Беларусьфильм» и на телевидении в «Белвидеоцентре»[2].
С 2012 года пишет статьи для газеты «Советская Белоруссия»[2].
Работы
Игровое кино
- 1975 — Алехин — человек "дорожный" (дипломная работа)
- 1986 — Сержант (фильм в составе киноальманаха «Мостик»)
- 1993 — Супермен поневоле, или Эротический мутант (совместно с Никитой Джигурдой)
Документальное кино
- 1981 — Заброденские новоселы
- 1986 — Как у нас в Зарудичах
- 1986 — Перед судом истории
- 1987 — Полоцкая жемчужина
- 1987 — Ивушка плакучая
- 1988 — Февральский марш
- 1988 — Язэп Дроздович
- 1989 — Франциск, сын Скоринин
- 1992 — Венок терновый васильков
- 1992 — Эхо восстания
- 1994 — Полоцкие лабиринты
- 1994 — Ветерок качелей
- 1995 — Симеон Полоцкий
- 1996 — Есть край один
- 1997 — Завет Евфросинии
- 1998 — Белорусское кино
- 2000 — Кукшкины дети
- 2000 — Орхидеи Беларуси
- 2001 — Хозяин
- 2003 — Спасенному воля
- 2004 — История одной фотографии
- 2005 — Под крылом ангела
- 2005 — Пока земля держится
- 2006 — Здравствуй, Беларусь
- 2007 — Отец Сергий
- 2008 — Белорусский крест
- 2008 — Ваятель
- 2009 — Слуцк
- 2009 — Я ехала домой
Напишите отзыв о статье "Гайдук, Станислав Аркадьевич"
Примечания
Ссылки
- [www.belarusfilm.by/studio/personas/202/ Гайдук, Станислав Аркадьевич] на сайте компании «Беларусьфильм».
- [www.sb.by/blog/154248-stanislav-gayduk/ Гайдук, Станислав Аркадьевич] — блог на сайте газеты «Советская Белоруссия».
- [www.sb.by/blog/162682/ Станислав Гайдук. «Ты понимаешь, старик...»] — история съёмок фильма «Сержант».
Отрывок, характеризующий Гайдук, Станислав Аркадьевич
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.
Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.