Гай Ауфидий Марцелл
Поделись знанием:
– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
| Гай Ауфидий Марцелл лат. Gaius Aufidius Marcellus | ||
| ||
|---|---|---|
| 226 год | ||
| Отец: | Ауфидий Коресний Марцелл (?) | |
Гай Ауфидий Марцелл (лат. Gaius Aufidius Marcellus) — римский государственный деятель начала III века.
Авторы Prosopographia Imperii Romani предполагают, что отцом или родственником Гая был сенатор Ауфидий Коресний Марцелл, который происходил из памфилийского города Сагаласс.
Около 205 года Марцелл находился на посту консула-суффекта. Затем, в период между 219 и 222 годом, он был проконсулом провинции Азия. В 226 году Гай занимал должность ординарного консула вместе с императором Александром Севером.
Напишите отзыв о статье "Гай Ауфидий Марцелл"
Литература
- Prosopographia Imperii Romani. A 1389.
Отрывок, характеризующий Гай Ауфидий Марцелл
– Простите! – сказала она шепотом, подняв голову и взглядывая на него. – Простите меня!– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
