Генералов, Леонид Евстафьевич

Леонид Евстафьевич Генералов
Дата рождения	3 мая 1937(1937-05-03)
Место рождения	село Вазьянка, Спасский район, Горьковская область, РСФСР, СССР
Дата смерти	13 августа 1991(1991-08-13) (54 года)
Место смерти	Львов, УССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Годы службы	1954—1991
Звание	Генерал-полковник
Командовал	40-я армия
Сражения/войны	Афганская война (1979—1989)
Награды и премии	Иностранные награды:

Леони́д Евста́фьевич Генера́лов (3 мая 1937, село Вазьянка, Спасский район, Горьковская область, РСФСР, СССР — 13 августа 1991, Львов, УССР, СССР) - советский военачальник, участник афганской войны, генерал-полковник (25.04.1990).

Биография

Леонид Генералов родился в крестьянской семье. С 1954 года на службе в Советской Армии. Окончил военное училище. Служил командиром взвода, роты, батальона. Окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе. В 1972 – 1974 годах командовал мотострелковым полком в Прикарпатском военном округе. Окончил Военную академию Генерального штаба Вооруженных Сил СССР. Командовал мотострелковой дивизией.

Воевал в Афганистане, где он служил сначала в должности первого заместителя командующего, а с 4 ноября 1983 года по 19 апреля 1985 года командовал 40-й армией в составе Ограниченного контингента советских войск.

Генерал армии В. И. Варенников:

«Генерал-лейтенанту Леониду Евстафьевичу Генералову, который принял армию от Ермакова, надо было удержать захваченную инициативу частями 40-й армии. И с этой задачей он справился. Особо успешно вел боевые действия в провинциях. Лично являясь храбрым и энергичным человеком, он мотался по всему Афганистану, побывал во многих переплетах, рискуя своей жизнью. И, несомненно, это положительно сказалось на ходе боевых действий».

Ветеран афганской войны полковник В. М. Чижиков:

«Л. Е. Генералов жестоко спрашивал с тех, кто ложью пытался оправдать потери, подхалимством и лизоблюдством добывал ордена и звания. Сам человек редчайшего мужества, он никогда не прятался за спины солдат. Летел туда, где было невыносимо тяжело, где крайне трудно было разобраться в обстановке. Честный и принципиальный, он никогда не был слепым исполнителем чужой воли. Рискуя собственной карьерой, он на Военных Советах требовал решение афганской войны перевести в русло политики и прямо говорил, что военные выполнили поставленную задачу и контролируют весь Афганистан дело за политиками. Все, что далее смогут военные, это залить кровью весь Афганистан и превратить его в безжизненную пустыню. И теперь можно, наконец, представить себе какие мы могли бы иметь потери, если бы нами не руководили такие люди».

В апреле 1985 года Л. Е. Генералов назначен первым заместителем командующего войсками Прикарпатского военного округа. С 1988 года генерал-лейтенант Л. Е. Генералов — начальник Высших офицерских курсов «Выстрел» (Солнечногорск Московской области). Генерал-лейтенант (28.04.1988).

С 9 января 1990 года - первый заместитель командующего войсками Прикарпатского военного округа. 13 августа 1991 года Генералов скоропостижно скончался от сердечного приступа на военном аэродроме во Львове в возрасте 54 лет. Похоронен в Солнечногорске.

Награды

• Орден Красного Знамени
• Орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени
• Медаль «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»
• Медаль «20 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• Медаль «Ветеран Вооружённых Сил СССР»
• Медаль «За укрепление боевого содружества»
• Медаль «40 лет Вооружённых Сил СССР»
• Медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР»
• Медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР»
• Медаль «70 лет Вооружённых Сил СССР»
• Медаль «За безупречную службу» I степени
• Медаль «За безупречную службу» II степени
• Медаль «За безупречную службу» III степени
• Нагрудный знак «Воину-интернационалисту»

Иностранные награды:

• Орден «Звезда» I степени (Афганистан)
• Орден Красного Знамени (Афганистан)
• Орден «Дружба народов» (Афганистан)
• Медаль «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа» (Афганистан)

Ссылки

• [www.pravda-nn.ru/archive/number:234/article:3400/ Статья о Л. Е. Генералове в газете «Нижегородская правда»]

Отрывок, характеризующий Генералов, Леонид Евстафьевич

– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.
«Что он теперь? Он сконфужен? Рассержен? Надо поправить это?» спрашивала она сама себя. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться. Она прямо в глаза взглянула ему, и его близость и уверенность, и добродушная ласковость улыбки победили ее. Она улыбнулась точно так же, как и он, глядя прямо в глаза ему. И опять она с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды.
Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.

Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.
Одной старой графине Наташа в состоянии была бы ночью в постели рассказать всё, что она думала. Соня, она знала, с своим строгим и цельным взглядом, или ничего бы не поняла, или ужаснулась бы ее признанию. Наташа одна сама с собой старалась разрешить то, что ее мучило.
«Погибла ли я для любви князя Андрея или нет? спрашивала она себя и с успокоительной усмешкой отвечала себе: Что я за дура, что я спрашиваю это? Что ж со мной было? Ничего. Я ничего не сделала, ничем не вызвала этого. Никто не узнает, и я его не увижу больше никогда, говорила она себе. Стало быть ясно, что ничего не случилось, что не в чем раскаиваться, что князь Андрей может любить меня и такою . Но какою такою ? Ах Боже, Боже мой! зачем его нет тут»! Наташа успокоивалась на мгновенье, но потом опять какой то инстинкт говорил ей, что хотя всё это и правда и хотя ничего не было – инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла. И она опять в своем воображении повторяла весь свой разговор с Курагиным и представляла себе лицо, жесты и нежную улыбку этого красивого и смелого человека, в то время как он пожал ее руку.


Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.