Генеральный совет долин Андорры

Генеральный совет Андорры Consell General d'Andorra
Тип
Тип	однопалатный
Руководство
Генеральный синдик	Висент Метеу Замора, (Демократы за Андорру) с 28 апреля 2011
Структура
Членов	28
Фракции	Демократы за Андорру (15)      Либеральная партия (8)      Социал-демократическая партия (3)      Социальная демократия и прогресс (2)
Последние выборы	1 марта 2015
Сайт
[consellgeneral.ad consellgeneral.ad]

Генеральный совет, кат. Consell General — однопалатный парламент Андорры. Также именуется Генеральный совет долин (кат. Consell General de les Valls), для отличия от одноименных парламентов.

Устройство и полномочия

Генеральный совет долин состоит из 28 членов, избираемых всенародно на 4 года по пропорциональной системе. Из них 14 депутатов избираются в едином округе, представляющем всю страну, а остальные 14 от 7 общин Андорры. Хотя до 1997 депутаты избирались по 2 от каждой общины, после этого было решено распределить количество депутатов от общин согласно их населению.

Генеральный совет избирает из своего состава председателя — генерального синдика (кат. Síndic general), и замещающего его субсиндика (кат. Subsíndic).

Генеральный совет с согласия сокнязей Андорры избирает Главу правительства и Исполнительный совет, состоящий из председательствующего в нём главы правительства и 7 министров.

Резиденция Генерального совета долин размещается в городе Андорра-ла-Велья.

История

Первый парламент, называемый Совет земли (кат. Consell de la Terra), был учреждён в Андорре в 1419. Он избирал синдиков, осуществлявших руководство княжеством. Хотя совет избирался населением, вскоре его избрание оказалось прерогативой наиболее знатных и богатых семей, поэтому в 1866 была проведена реформа, по которой учреждался Генеральный совет долин, избиравший первого синдика и субсиндика, осуществлявших исполнительную власть. Из его 24 депутатов 20 избирались главами семей на два года. В 1933 после попыток Генерального совета сделать Андорру республикой он был распущен сокнязьями и вновь избран по новой избирательной системе, предоставлявшей избирательное право всем мужчинам, достигшим 25 лет, и право баллотироваться мужчинам, достигшим 30 лет. В 1970 право голоса получили женщины, в 1971 минимальный возраст избирателей был понижен до 21 года, а кандидатов до 25. В 1973 женщины получили право баллотироваться в совет, и в 1978 реформы были закреплены результатами референдума. В том же году с учреждением общины Эскальдес-Энгордань число депутатов возросло до 28.

В 1982 был учреждён Исполнительный совет, состоявший из председателя и 4 советников с министерскими полномочиями, а в 1993 конституция учредила пост Главы правительства и вместо первого синдика пост Генерального синдика, осуществляющего только обязанности председателя парламента. Также было учреждено формирование правительства и парламента по пропорциональной партийной системе, хотя первые политические партии появились в Андорре только в 1976, а признаны официально только в 1992.

Внешние ссылки

• [www.consellgeneral.ad Официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Генеральный совет долин Андорры

– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…