Гетц, Стэн

Стэн Гетц
Страна	США США
Псевдонимы	The Sound
[www.vervemusicgroup.com/stangetz vemusicgroup.com/stangetz]

Стэн Гетц (Stan Getz; 2 февраля 1927 — 6 июня 1991) — американский джазовый музыкант (теноровый саксофон), прозванный «The Sound» («Звук») за то, что извлекал из своего инструмента красивейшие звуки.

Творческая биография

Стэнли Гаецкий родился в 1927 г. в Бронксе в еврейской семье, эмигрировавшей из России в 1903 г. В период обучения в школе освоил игру на контрабасе и виолончели, выступал в оркестре учащихся младших классов, а с 12-ти лет начал играть на саксофоне. Позже был принят в городской оркестр, в котором играли лучшие местные музыканты. В 1943 убежал из дома и примкнул к гастролирующему по США диксиленд-бэнду Джека Тигардена. В 1944 стал членом оркестра Стэна Кентона, участвовал с ним в музыкальных радиопрограммах. Женился на певице Беверли Берн, выступал вместе с ней в оркестре Рэнди Брукса. Руководил в Голливуде собственным трио в местном свинг-клубе.

В 1949 году Стэн организовал собственный квартет и в марте 1951 гастролировал с ним в Швеции. По возвращении в США в течение 2-х лет руководил секстетом (с тромбонистом Бобом Брукмейером). В 1956-57 гг. предпринял ряд турне с музыкантами «филармонического джаза» (JATP), выступал с ними на джазовых фестивалях в Каннах (Франция) и Нокке (Бельгия), где имел огромный успех. В конце 1958 поселился в Копенгагене, где проживал в течение трех лет, эпизодически выезжая с концертами в различные страны Европы.

Затем в феврале 1962 Гетц возвестил о наступлении эры босса нова в совместной записи «Jazz Samba» с Чарли Бердом. Их исполнение «Desafinado» стало настоящим хитом. В течение следующего года Гетц сделал несколько изумительных проектов в стиле боса нова с оркестром Гари Макфарленда, Луисом Бонфа и Лауриндо Алмейда, но альбом Getz/Gilberto (в сотрудничестве с Антонио Карлосом Жобимом и Аструд Жилберту) стал настоящим бестселлером благодаря композиции «The Girl from Ipanema».

Следующей его группой стал квартет с вибрафонистом Гари Бартоном. Также Стэн записывался с Биллом Эвансом (1964), играл с Эдди Саутером на саундтреке к фильму «Mickey One» (1965) и создал классический альбом «Sweet Rain» с Чиком Кориа (1967). После ухода из квартета пианистки Джоан Брэкин в 1977 году, Гетц погрузился в аспекты стиля фьюжн вместе с новым составом, в который он пригласил пианиста Энди Лаверна. На всем протяжении своей музыкальной карьеры Стэн Гетц выступал в качестве лидирующего исполнителя для Savoy, Spotlite, Prestige, Roost, Verve, MGM, Victor, Columbia, Steeple Chase, Concord, Sonet, Black Hawk, A&M и EmArcy.

Позже Станислав Гаецкий выступал в небольших коллективах. Последние пять лет жизни возвратился к интенсивным записям. Большую часть жизни страдал от алкоголизма и наркотической зависимости. Умер от рака печени 6-го июня 1991 года.

Личная жизнь

Гетц женился на Беверли Берн, вокалистке группы Джина Крупы, 7 ноября 1946; у них было трое детей: Стивен, Дэвид и Беверли. Будучи подростком, Гетц связался с наркотиками и алкоголем. В 1954 он был арестован за то, что попытался ограбить аптеку, чтобы получить дозу морфия. Пока он находился под опекой Медицинского центра в Лос-Анджелесе, Беверли родила их третьего ребёнка этажом ниже. Гетц, пытаясь избежать своей наркотической зависимости, переехал в Копенгаген. 3 ноября 1956 он женился на шведской аристократке Монике Силфверскёлд, у них было двое детей: Памела и Николас. В 1987 Гетц развелся с Моникой.

Зут Симс, который знал Гаецкого со времён Германа, когда-то описал его как 'хорошую группу парней', как следствие очень разнообразного поведения, на что был способен Гетц. В конце своей жизни Гетц смог отказаться от своей зависимости.

Гетц умер от рака печени в 1991. Его тело кремировалось, и пепел рассеян в море, недалеко от берега Малибу, Калифорния.

В 1998 в музыкальном колледже Беркли был создан 'Библиотека и Медиацентр Стэна Гетц', благодаря пожертвованию Фонда Герба Алперта.

Фирмы звукозаписи

Verve (64), Roost (13), Concord Jazz (8), Columbia (8), Norgran (7), Prestige (6), Polygram (6)

Корни и влияние

Herbie Steward, Чарли Паркер, Лестер Янг, Zoot Sims

Последователи

Phil Bodner, Pete Christlieb, Allen Eager, Virgil Gonsa lves, Joe Holiday, Bobby Jaspar, Richie Kamuca, Gil Melle, Ted Nash, Nick Nicholas, Bill Perkins, Ike Quebec, Jerome Richardson, Buddy Tate, Phil Urso, Jerry Coker, Джон Колтрейн, Benny Golson, Frank Socolow

Исполнял композиции композиторов

Антонио Карлоса Жобима, Richard Rodgers, Джорджа Гершвина, Айры Гершвина, Vinнсіus DeMoraes, Lorenz Hart, Eddie Sauter, Johnny Burke, Джерома Керна, Luiz Bonf, Johnny Mercer, Norman Gimbe, Дюка Эллингтона, Oscar Hammerstein II, James VanHeusen, Gene LeesGigi, Gryce Newton, Mendonca, Кола Портера.

Сотрудничество

Рэй Браун, Norman Granz, Creed Taylor, Оскар Питерсон, Herb Ellis, Рон Картер, Антонио Карлос Жобим, Shelly Manne, Grady Tate, Элла Фицджеральд, Stan Levey, Джим Холл, Гари Бартон, Roy Haynes, Вуди Герман, J.J. Johnson, Чик Кориа, Lou Levy, Jimmy Raney, Kenny Barron

Избранная дискография

• West Coast Jazz (1955)
• Hamp and Getz (1955)
• The Steamer (1956)
• For Musicians Only (1956)
• Stan Getz And The Oscar Peterson Trio (1957)
• At The Opera House (1957)
• Getz Meets Mulligan In Hi-Fi (1957)
• Focus (jazz album) (1961, переиздан в 1997)
• Jazz Samba (1962, перевиданий 1997)
• Stan Getz With Cal Tjader (1963)
• Stan Getz And Luiz Bonfa Jazz Samba Encore! (1963)
• Getz/Gilberto (1963) — премия Грэмми
• Getz/Gilberto #2 (1964)
• Getz Au-Go-Go (1964)
• Stan Getz & Bill Evans (1964)
• Sweet Rain (1967)
• Dynasty (1971)
• Captain Marvel (1972)
• The Best Of Two Worlds (1976)
• The Peacocks (album) (1977)
• Another World (1978)
• Pure Getz (1982)
• Serenity (1991)
• People Time (1991)
• You Gotta Pay The Band (1991)
• Yours and Mine: Live at the Glasgow International Jazz Festival 1989 (1996)
• Bossas & Ballads — The Lost Sessions (2003) — записан в 1989
• Selections from Getz/Gilberto 76 (2015) — записан в 1976

Ссылки

• [www.ritter-sax.ru/stan-getz/ Стэн Гетц — биография, mp3, видео (рус)]
• [www.youtube.com/watch?v=kO1oB9fgpFc «Jazz Samba» с Чарли Бердом]

Отрывок, характеризующий Гетц, Стэн

«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
Слегка покачиваясь на мягких рессорах экипажа и не слыша более страшных звуков толпы, Растопчин физически успокоился, и, как это всегда бывает, одновременно с физическим успокоением ум подделал для него и причины нравственного успокоения. Мысль, успокоившая Растопчина, была не новая. С тех пор как существует мир и люди убивают друг друга, никогда ни один человек не совершил преступления над себе подобным, не успокоивая себя этой самой мыслью. Мысль эта есть le bien publique [общественное благо], предполагаемое благо других людей.
Для человека, не одержимого страстью, благо это никогда не известно; но человек, совершающий преступление, всегда верно знает, в чем состоит это благо. И Растопчин теперь знал это.
Он не только в рассуждениях своих не упрекал себя в сделанном им поступке, но находил причины самодовольства в том, что он так удачно умел воспользоваться этим a propos [удобным случаем] – наказать преступника и вместе с тем успокоить толпу.
«Верещагин был судим и приговорен к смертной казни, – думал Растопчин (хотя Верещагин сенатом был только приговорен к каторжной работе). – Он был предатель и изменник; я не мог оставить его безнаказанным, и потом je faisais d'une pierre deux coups [одним камнем делал два удара]; я для успокоения отдавал жертву народу и казнил злодея».
Приехав в свой загородный дом и занявшись домашними распоряжениями, граф совершенно успокоился.
Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
Сокольничье поле было пустынно. Только в конце его, у богадельни и желтого дома, виднелась кучки людей в белых одеждах и несколько одиноких, таких же людей, которые шли по полю, что то крича и размахивая руками.
Один вз них бежал наперерез коляске графа Растопчина. И сам граф Растопчин, и его кучер, и драгуны, все смотрели с смутным чувством ужаса и любопытства на этих выпущенных сумасшедших и в особенности на того, который подбегал к вим.
Шатаясь на своих длинных худых ногах, в развевающемся халате, сумасшедший этот стремительно бежал, не спуская глаз с Растопчина, крича ему что то хриплым голосом и делая знаки, чтобы он остановился. Обросшее неровными клочками бороды, сумрачное и торжественное лицо сумасшедшего было худо и желто. Черные агатовые зрачки его бегали низко и тревожно по шафранно желтым белкам.
– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.