Дарданелльское сражение
| Дарданелльское морское сражение | |||
| Основной конфликт: Русско-турецкая война 1806—1812 | |||
 План Дарданельского сражения | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место |
Эгейское море, у пролива Дарданеллы | ||
| Итог |
Победа русского флота | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Дарданелльское морское сражение 1807 года — сражение между русской Средиземноморской эскадрой и турецким флотом в районе Дарданелл 10 (22)—11 (23) мая 1807 года, являвшееся эпизодом кампании Второй Архипелагской экспедиции русского флота в ходе русско-турецкой войны 1806—1812 годов. Выиграно русским флотом под командованием Д. Н. Сенявина.
Так как турецкая столица, Стамбул, сильно зависела от морских поставок, русская эскадра под командованием вице-адмирала Сенявина, состоявшая из 10 линейных кораблей и фрегата, установила блокаду пролива Дарданеллы 6 марта 1807 года (через две недели после неудачной Дарданелльской операции английского флота). Блокада продолжалась в течение двух месяцев, к концу которых в Константинополе началось восстание янычар и султан Селим III был низложен. Новый султан Мустафа IV приказал своим адмиралам прорвать блокаду любой ценой.
Следуя этому приказу, 8 линейных кораблей, 6 фрегатов и 55 вспомогательных кораблей под командованием Капудан-паши Сеита-Али (который до этого уже сражался с Сенявиным при Калиакрии) вышли из проливов с намерением высадить десант на острове Тенедос, который служил базой русской эскадры в Эгейском море.
Сенявин, желая предвосхитить эти планы, выдвинулся навстречу турецкому флоту. После нескольких часов сражения, победа досталась русским и турецкий флот вынужден был укрыться в Дарданеллах. Сенявин преследовал их, пытаясь уничтожить три сильно поврежденных линейных корабля, но сильный огонь береговых батарей и темнота заставили его прекратить преследование.
Хотя три турецких корабля были повреждены до неспособности к службе и турецкие потери в людях составили до 2000 человек[1], победа была не окончательной. Д. Н. Сенявин продолжал блокировать Дарданеллы до сражения у Афонского мыса, произошедшего месяц спустя.
Напишите отзыв о статье "Дарданелльское сражение"
Примечания
Литература
- Чернышёв А. А. Великие сражения русского парусного флота. — М.: Яуза: Эксмо, 2010. — С. 250—255. — 416 с. — ISBN 978-5-699-37859-3.
- Лебедев А. А. Дарданеллы и Афон: за кулисами известных побед // Гангут. — 2013. — № 77.</span>
Ссылки
- [milistory.ho.ua/istor2/map1805-11/Adriatich_1806-7.htm Карта Адриатическая экспедиция русского флота 1806-7 в Советской военной энциклопедии]
|
Это заготовка статьи о сражении России. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Дарданелльское сражение
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
