Джулиано II Медичи

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Джулиано II ди Лоренцо де Медичи
итал. Giuliano di Lorenzo de' Medici<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Капитан-генерал

Флорентийской республики

февраль 1513 — март 1516
Предшественник: Джованни II ди Лоренцо де Медичи
Преемник: Лоренцо II ди Пьеро де Медичи
Герцог Немурский
1515 — 1516
 
Рождение: 12 марта 1479(1479-03-12)
Флоренция
Смерть: 17 марта 1516(1516-03-17) (37 лет)
Флоренция
Род: Медичи
Отец: Лоренцо Великолепный
Мать: Клариче Орсини
Супруга: Филиберта Савойская
Дети: Ипполито Медичи (от некой Пасифики Брендан)
 
Награды:

Джулиано ди Лоренцо де Медичи, герцог де Немур (итал. Giuliano di Lorenzo de' Medici, Duca di Nemours; 12 марта 1479, Флоренция17 марта 1516, Флоренция) — капитан-генерал Флорентийской республики из рода Медичи, третий сын Лоренцо Великолепного и Клариче Орсини, младший брат Пьеро Глупого и папы Льва X.



Биография

Воспитанием юного Джулиано заведовал Анджело Полициано. После изгнания Пьеро из Флоренции (1494) его брат жил в Урбино при дворе герцога Гвидобальдо, а затем воспользовался гостеприимством Венецианской республики. 1 сентября 1512 года они вместе со старшим братом Джованни во главе испанских войск, выделенных Рамоном де Кардоной, вернули себе Флоренцию.

В феврале 1513 года Джованни Медичи, будучи кардиналом, формально сдал власть над городом в руки Джулиано, а сам вернулся в Рим, где вскоре был избран папой римским. Вскоре папа Лев X пожаловал своему брату Джулиано титул «капитан-генерала Флорентийской республики».

В 1515 году в преддверии династического брака с Филибертой Савойской (сестрой Луизы Савойской и тёткой Франциска I) его портрет на фоне замка св. Ангела написал Рафаэль. Портрет, известен по ранним копиям, считался утраченным. Принадлежит герцогам Лейхтенбергским. В настоящее время находится в Эрмитаже.

Французы предполагали возвести Джулиано на неаполитанский престол и по случаю брака с Филибертой дали ему титул герцога Немурского. Этот союз оказался бездетным, однако от связи с некой Пачификой Брандано флорентийский правитель прижил сына Ипполито Медичи — будущего кардинала.

Джулиано покоится в капелле Медичи (базилика Сан-Лоренцо), где Микеланджело придал его скульптурному портрету идеализированные черты древнеримского полководца.

Предки

Джулиано II Медичи — предки
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Джованни ди Биччи Медичи
 
 
 
 
 
 
 
Козимо Старый Медичи
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Пиккарда Буери
 
 
 
 
 
 
 
Пьеро Медичи
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Алессандро Барди
 
 
 
 
 
 
 
Контессина Барди
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Эмилия Панночиески
 
 
 
 
 
 
 
Лоренцо Великолепный
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Симоне Торнабуони
 
 
 
 
 
 
 
Франческо Торнабуони
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Лукреция Торнабуони
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Никколо Гвиччардини
 
 
 
 
 
 
 
Нанна Гвиччардини
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Джулиано Медичи
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Франческо Орсини
 
 
 
 
 
 
 
Орсо Орсини, сеньор Монтеротондо
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Констанция Аннибальдески
 
 
 
 
 
 
 
Джакопо Орсини, сеньор Монтеротондо и Браччано
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Лукреция Конти
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Клариче Орсини
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Джованни Орсини, сеньор Браччано
 
 
 
 
 
 
 
Карло Орсини, сеньор Браччано
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Бартоломея Спинелли
 
 
 
 
 
 
 
Маддалена Орсини
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Джакомо Орсини
 
 
 
 
 
 
 
Паола Орсини
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Изабелла Марцано
 
 
 
 
 
 
</center>

Напишите отзыв о статье "Джулиано II Медичи"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Джулиано II Медичи

В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами. Она, с гостеприимной представительностью и привлекательностью в глазах и каждом движеньи, оглянула гостей и с ласковой улыбкой почтительно поклонилась им. Несмотря на толщину больше чем обыкновенную, заставлявшую ее выставлять вперед грудь и живот и назад держать голову, женщина эта (экономка дядюшки) ступала чрезвычайно легко. Она подошла к столу, поставила поднос и ловко своими белыми, пухлыми руками сняла и расставила по столу бутылки, закуски и угощенья. Окончив это она отошла и с улыбкой на лице стала у двери. – «Вот она и я! Теперь понимаешь дядюшку?» сказало Ростову ее появление. Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в то время, как входила Анисья Федоровна. На подносе были травник, наливки, грибки, лепешечки черной муки на юраге, сотовой мед, мед вареный и шипучий, яблоки, орехи сырые и каленые и орехи в меду. Потом принесено было Анисьей Федоровной и варенье на меду и на сахаре, и ветчина, и курица, только что зажаренная.
Всё это было хозяйства, сбора и варенья Анисьи Федоровны. Всё это и пахло и отзывалось и имело вкус Анисьи Федоровны. Всё отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой.
– Покушайте, барышня графинюшка, – приговаривала она, подавая Наташе то то, то другое. Наташа ела все, и ей показалось, что подобных лепешек на юраге, с таким букетом варений, на меду орехов и такой курицы никогда она нигде не видала и не едала. Анисья Федоровна вышла. Ростов с дядюшкой, запивая ужин вишневой наливкой, разговаривали о прошедшей и о будущей охоте, о Ругае и Илагинских собаках. Наташа с блестящими глазами прямо сидела на диване, слушая их. Несколько раз она пыталась разбудить Петю, чтобы дать ему поесть чего нибудь, но он говорил что то непонятное, очевидно не просыпаясь. Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки. После наступившего случайно молчания, как это почти всегда бывает у людей в первый раз принимающих в своем доме своих знакомых, дядюшка сказал, отвечая на мысль, которая была у его гостей: