Долгоруков, Василий Васильевич (1752)

Василий Васильевич Долгоруков
Дата рождения	1752(1752)
Дата смерти	13 марта 1812(1812-03-13)
Место смерти	Санкт-Петербург, Российская империя
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Годы службы	1762 — 1799
Звание	генерал-поручик, действительный тайный советник
Награды и премии	2-го кл. 4-го кл.
Связи	сын В.М.Долгорукова-Крымского

Князь Василий Васильевич Долгоруков (1752—1812, Санкт-Петербург) — генерал-поручик русской императорской армии из рода Долгоруковых. На гражданской службе — действительный тайный советник.

Биография

Младший сын знаменитого полководца Василия Михайловича Долгорукова-Крымского. После смерти в 1791 г. старшего брата Михаила унаследовал родительские имения в Московской губернии — Волынщино-Полуэктово и Знаменское-Губайлово.

Военную карьеру начал в Селенгинском пехотном полку, вместе с которым принимал участие в походе в Крым своего отца; с 10 лет был его адъютантом. По окончание этой кампании императрица Екатерина пожаловала князя Василия чином полковника, 17 августа 1771 года. Несколько ранее, 5 июля того же года он был награждён орденом св. Георгия 4-го класса. В 1775 г. последовало производство его в бригадиры, в 1777 — в генерал-майоры, а в 1783 — в генерал-поручики.

В 1788 году князь Долгоруков находился при осаде и штурме Очакова, удостоен 16 декабря 1788 года ордена Св. Георгия 2-го кл. № 17:

В воздаяние усердия к службе и отличнаго мужества, оказанных им во время атаки войсками города и крепости Очакова, был предводителем двух колонн.

Император Павел I, в день своего коронования, пожаловал Василия Васильевича Александровской лентой и произвёл его в действительные тайные советники, а 21 августа 1799 года уволил от службы. После этого князь Долгоруков несколько лет жил в Париже и Вене, а остаток дней своих провёл в Петербурге, где и скончался от апоплексического удара, причиной которого могла быть и тяжба, которую вела, по его совету, его сестра, Прасковья Васильевна Мусина-Пушкина, боявшаяся лишиться 3 тыс. крепостных крестьян.

По словам И. М. Долгорукова, князь Василий Васильевич «будучи болен одышкой и водяной, не двигался с своих кресел, и после нескольких недель страдательнейших изнеможений скончался. Жена его, старая и изношенная красавица, нимало не любила ни мужа своего, ни его ближних». Похоронен рядом с родителями в церкви поместья Волынщино Рузского уезда, Московской губернии.

Семья

Был женат на княжне Екатерине Фёдоровне Барятинской (1769—1849), от которой имел трёх сыновей и двух дочерей:

• Василий Васильевич (27.03.1787—12.12.1858), получил домашнее воспитание, с 1808 года поручик Семёновского полка; участвовал при Александре I в турецкой войне, отличился при штурме Браилова и в сражении под Силистрией. Оставив военную службу, всю жизнь прослужил по придворному ведомству, с 1812 года камер-юнкер, с 1814 года камергер, с 1819 года шталмейстер двора, в коронацию Николая I получил Александровскую ленту. С 1832 года обер-шталмейстер двора, заведовал царскими конюшнями; с 1832 по 1841 г. был петербургским губернским предводителем дворянства. В 1834 году награждён орденом св. Владимира 1 ст., а в 1839 году сделан кавалером ордена св. Андрея Первозванного. Был женат с 1812 года на фрейлине Варваре Сергеевне Гагариной (1793—1833), дочери директор Императорских театров князя С. С. Гагарина.
• Николай Васильевич (8.10.1789—2.06.1872), гофмаршал, был женат с 1821 года на княгине Екатерине Дмитриевне Голицыной (1801—1881), статс-даме, дочери генерала Д. В. Голицына и внучке известной «Пиковой дамы» Н. П. Голицыной.
• Екатерина Васильевна (21.04.1791—18.01.1863), получила домашнее воспитание, была хорошей музыкантшей и танцовщицей, в 1808 году была пожалована во фрейлины и затем вышла замуж за графа Сергея Николаевича Салтыкова (1777—1828), младшего сына фельдмаршала Н. И. Салтыкова. Брак был до того неудачным, что сам Александр I предложил ей, развести её с мужем и устроить новую блестящую партию. Екатерина Васильевна, отличалась религиозностью и благочестием, поэтому отклонила предложение императора. Овдовев в 1828 году, не имея детей, она всю свою жизнь прослужила при дворе, в 1835 году была пожалована в статс-дамы, с 1840 по 1855 годы состояла в должности гофмейстерины при дворе цесаревича Александра Николаевича, затем императрице Марии Александровны и кавалерственная дама ордена св. Екатерины большого креста. В своём имении на реке Охте Салтыкова основала богадельню для бедных женщин и выстроила в ней в 1850 году по проекту академика В. П. Львова каменную церковь во имя св. Екатерины, на содержание богадельни она завещала капитал и была погребена в склепе под храмом.
• Александр Васильевич (1794—1795)
• Софья Васильевна (родилась и умерла в 1798).

• Dolgorukaya E.F. as Heba by Lampi.jpg

  Екатерина Фёдоровна,
  жена
• Ekaterina Fedorovna Dolgorukaya.jpg

  Екатерина Фёдоровна с сыновьями
• Dolgorukov Vasily Vasilyevich1.jpg

  Василий Васильевич,
  сын
• Varvara Gagarina Riesener.jpg

  Варвара Сергеевна,
  невестка
• Saltykova by Rossi.jpg

  Екатерина Васильевна,
  дочь

Ссылки

• Долгоруков, Василий Васильевич (генерал-поручик) // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.

Отрывок, характеризующий Долгоруков, Василий Васильевич (1752)

В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.