Дюлак, Жермен

Жермен Дюлак
Germaine Dulac
Имя при рождении:	Жермен Сессе-Шнейдер (фр. Germaine Saisset-Schneider)
Дата рождения:	17 ноября 1882(1882-11-17)
Место рождения:	Амьен, Франция
Дата смерти:	13 июля 1942(1942-07-13) (59 лет)
Место смерти:	Париж, Франция
Гражданство:	Франция Франция
Профессия:	кинорежиссёр сценарист теоретик кино
Карьера:	1915—1934
Направление:	авангард

Жермен Дюлак (фр. Germaine Dulac; 17 ноября 1882, Амьен — 13 июля 1942, Париж) — французский кинорежиссёр, сценарист и теоретик кино.

Биография

Настоящая фамилия Сессе-Шнейдер. С 1909 года Дюлак работала в качестве театрального критика и журналиста, а в 1914 году она начала работать в кино. В её творческой практике чередуются заурядные коммерческие постановки с экспериментальными фильмами. Уже в 1915 году она самостоятельно поставила фильм.

В 1919 году Жермен поставила фильм по сценарию Луи Деллюка (его первый сценарий) — «Испанский праздник», а в 1923 году на экраны вышел её фильм «Улыбающаяся мадам Бедэ», в основу которого была положена пьеса А. Обея. С точки зрения сюрреалистического опыта особый интерес представляет фильм «Раковина и священник», поставленный по сценарию поэта Антонена Арто.

В период 1930—1940 Жермен работала директором хроники «Пате-журнал», возглавляла также киножурнал «Франс актюалите» и ввела в обиход термин «авангард» для обозначения экспериментального направления французского кино 1920-х годов.

Жермен Дюлак является автором нескольких порнографических фильмов.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Фильмография

• 1915 — Сестры-враги / Sceurs enemies
• 1916 — Ураган жизни / Geo le mysterieux. L’ouragan de la vie
• 1917 — Души безумцев / Ames defua
• 1919 — Испанский праздник / La feteespagnole
• 1921 — Смерть солнца / La mortdusoleil
• 1923 — Улыбающаяся мадам Беде / La Souriante Madame Beudet
• 1924 — Дьявол в городе / Le diable dans la ville
• 1925 — Душа артистки / Âme d’artiste
• 1926 — Приглашение к путешествию
• 1927 — Раковина и священник / La Coquille et le clergyman
• 1929 — Пластинка 927 / Disque 927
• 1929 — Арабеска / Arabesque
• 1929 — Темы и вариации / Themes et variations
• Любовь поэта
• Ноги-руки

Библиография

• Les esthétiques, les entraves, la cinégraphie integrale. «L’artcinematogra-phique» v. 2, 1927.//Le cinéma d’avantgarde, Le cinéma des origines à nos jours. P., 1932.

Литература

• С. В. Комаров. История зарубежного кино. Том 1. Немое кино. — М.: «Искусство», 1965.

Отрывок, характеризующий Дюлак, Жермен

«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.