Евфимий (Брадатый)

Архиепи́скоп Евфи́мий I (в миру Емелиан Брадатый; ум. 1 ноября 1429, Новгород) — епископ Русской церкви, архиепископ Новгородский и Псковский.

Биография

Прозвище Брадатый получил из-за большого подбородка. До избрания на новгородскую кафедру был иеромонахом новгородского Деревяницкого монастыря, духовником архиепископа Симеона.

Избран на архиепископскую кафедру по жребию, возведён «на сени Софии» 30 августа 1423 года, сменив смещённого новгородцами владыку Феодосия, при становлении наречён Евфимием..

В сентябре 1424 года в Москве хиротонисан во епископа Новгородского и Псковского, возведён в сан архиепископа.

Известен строительством храмов (в 1424—1427 годах построена церковь Спаса Милостливого в Новгородском Кремле за алтарём Софийского собора).

Новгородскому архиепископу приходилось выполнять важные дипломатические функции.

По указанию Евфимия была написана мартовская минея. Также известно его «Исповедание веры» (1424 год) и грамота псковскому духовенству (1426 год). В 1428 году возглавлял посольство на переговорах с литовским великим князем Витовтом, состоявшихся близ Порхова.

Скончался 1 ноября 1429 года, погребён в Деревяницком монастыре.

Литература

• Тихомиров П.И. Кафедра новгородских святителей. — Новгород, 1891. — Т. I. — С. 242-244.
• [www.pravenc.ru/text/187751.html ЕВФИМИЙ I] // Православная энциклопедия. Том XVII. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2008. — С. 430-432. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-030-1

Отрывок, характеризующий Евфимий (Брадатый)

Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.


В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.