Зайончковский, Андрей Медардович

Андрей Медардович Зайончковский
Дата рождения	8 (20) декабря 1862(1862-12-20)
Дата смерти	22 марта 1926(1926-03-22) (63 года)
Место смерти	Москва
Принадлежность	Российская империя Российская империя СССР СССР
Звание	генерал от инфантерии
Сражения/войны	русско-японская война, Первая мировая война
Награды и премии

Андре́й Меда́рдович Зайончко́вский (8 [20] декабря 1862 — 22 марта 1926, Москва) — русский военный историк и теоретик, генерал от инфантерии.

Биография

Православный. Из потомственных дворян Орловской губернии. Окончил Орловский кадетский корпус (1879) и Николаевское инженерное училище (1882). Выпущен подпоручиком в 5-й саперный батальон. 1 января 1885 произведен в поручики. В 1888 году окончил Николаевскую академию Генерального штаба по первому разряду. С 1 января по 1 декабря 1890 — старший адъютант 1-й гвардейской кавалерийской дивизии. Капитан (ст. 01.04.1890). С 9 декабря 1890 по 23 июня 1895 — старший адъютант штаба Гвардейского корпуса. Цензовое командование ротой отбывал в лейб-гвардии Егерском полку (16.10.1892—11.10.1893). Подполковник (ст. 23.06.1895). С 23 июля 1895 — штаб-офицер для особых поручений при штабе 1-го армейского корпуса С 28 сентября 1898 — штаб-офицер для поручений при штабе войск Гвардии и Петербургского военного округа. Полковник (ст. 18.04.1899). С 3 апреля 1900 — штаб-офицер для особых поручений при главнокомандующем войсками Гвардии и Петербургского военного округа. Цензовое командование батальоном отбывал в лейб-гвардии Егерском полку. С 21 января 1902 — начальник штаба 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. С 17 августа 1902 состоял при вел. кн. Михаиле Николаевиче.

Во время русско-японской войны — командир 85-го пехотного Выборгского полка (18.05.1904—09.03.1905). Командир 2-й бригады 3-й Сибирской пехотной дивизии (09.03.—07.09.1905). За боевые отличия награждён Золотым оружием «За храбрость» (1906).

С 7.9.1905 генерал для поручений при главнокомандующем войсками Гвардии и Петербургского ВО. С 18.2.1906 командир лейб-гвардии Егерского полка, с 10.7.1908 командир 1-й бригады 1-й гвардейской пехотной дивизии.

В начале Первой мировой войны командовал 37-й пехотной дивизией. С 27 марта 1915 — командир 30-го армейского корпуса. С 12 августа 1916 — командир 47-го армейского корпуса. Одновременно в августе-октябре 1916 командовал румынской Добруджанской армией, составленной из остатков разбитой 3-й румынской армии. С 22 октября 1916 — командир 18-го армейского корпуса. Генерал от инфантерии (10.04.1916; ст. 10.06.1915).

После Февральской революции 2 апреля 1917 переведен в резерв чинов при штабе Петроградского военного округа, а 7 мая уволен от службы с мундиром и пенсией. В 1918 вступил в РККА, состоял старшим делопроизводителем Отчетно-организационного отдела Организационного управления Всероглавштаба, начальник штаба 13-й армии (1919), состоял в распоряжении и для особых поручений при начальнике Полевого штаба РККА, член Особого совещания при Главкоме. В 1922—1926 профессор Военной академии им. М. В. Фрунзе. Участвовал в операции ГПУ «Трест».

Умер в Москве. Похоронен на кладбище Новодевичьего монастыря. Могила находится рядом с могилой А. А. Брусилова. Постамент на могиле выполнен в виде «Сломанной колонны», ассоциируемой с масонским символизмом.

Награды

• Орден Святого Станислава 3-й ст. (1889);
• Орден Святой Анны 3-й ст. (1892);
• Орден Святого Станислава 2-й ст. (1894);
• Орден Святой Анны 2-й ст. (1897);
• Орден Святого Владимира 4-й ст. (1901);
• Орден Святого Владимира 3-й ст. (05.10.1904);
• Орден Святого Станислава 1-й ст. с мечами (1905);
• мечи к ордену Св. Владимира 3-й ст. (1905);
• Золотое оружие «За храбрость» (1906);
• Орден Святой Анны 1-й ст. (06.12.1909).

Иностранные:

• румынский Орден Короны, командорский крест (1899);
• болгарский Орден «Святой Александр» 3-й ст. (1899);
• итальянский Орден Святых Маврикия и Лазаря, командорский крест (1903).

Труды

• Учебник прикладной тактики (выпуск 1—2, 1899—1900).
• Оборона Севастополя. Изд. 2-е. Спб., 1904
• [runivers.ru/lib/detail.php?ID=170018 Исторический путеводитель по Севастополю], СПб., 1907
• [runivers.ru/lib/detail.php?ID=419501 Восточная война 1853—56 гг. в связи с современной ей политической обстановкой] (тт. 1—2, 1908—1913)
• [runivers.ru/lib/contentdjvu.php?ID=434387&VOLUME=5 Стратегический очерк войны 1914—1918 гг. Часть VI. Период от прорыва юго-западного фронта в мае 1916 до конца войны. (сост.). 1923.]
• [runivers.ru/lib/contentdjvu.php?ID=434387&VOLUME=6 Стратегический очерк войны 1914—1918 гг. Часть VII. Кампания 1917 г. (сост.). 1923.]
• [runivers.ru/lib/detail.php?ID=419502 Мировая война 1914—1918 гг.] Москва, 1923 (2-е изд. — Воениздат. 1924, 3-е изд. — Воениздат. 1938—1939).
• Подготовка России к империалистической войне: Планы войны. Воениздат. М., 1926;
• [shpl.dlibrary.org/ru/nodes/5069-zayonchkovskiy-a-m-podgotovka-rossii-k-mirovoy-voyne-v-mezhdunarodnom-otnoshenii-l-1926#page/1/mode/grid/zoom/1 Подготовка России к мировой войне в международном отношении.] Военная типография штаба РККА. Л., 1926;
• Мировая война. Маневренный период 1914—1915 гг. на русском (европейском) театре. М.—Л. 1929.

Переиздания

• Первая мировая война. Полигон, 2000 г. ISBN 5-89173-082-0, ISBN 5-89173-174-6
• Восточная война. 1853—1856. В двух томах, в трех книгах. Полигон, 2002 г. ISBN 5-89173-159-2 (Том I — ISBN 5-89173-156-8; Том II, часть первая — ISBN 5-89173-157-6; Том II, часть вторая — ISBN 5-89173-158-4)

Библиография

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=126 Зайончковский, Андрей Медардович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
• [regiment.ru/bio/Z/20.htm Зайончковский Андрей Медардович]

Отрывок, характеризующий Зайончковский, Андрей Медардович

«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.