Звонарёва, Лола Уткировна

Звонарёва Лола Уткировна
Дата рождения:	28 июля 1957(1957-07-28) (66 лет)
Место рождения:	Москва
Гражданство:	СССР СССР→Россия Россия
Сайт:	[litznak.ru/ .ru]

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Лола Уткировна Звонарёва (род. 28 июля 1957, Москва) — российский литературовед, критик, историк, искусствовед, член творческих союзов и международных конгрессов, приглашаемый профессор, главный редактор [litznak.ru альманаха «Литературные знакомства»], доктор исторических наук. Особые приоритеты: налаживание международных связей в русскоязычной среде, детская литература, развитие личности через творчество; создала новое культурологическое направление, признанное в СНГ, странах Западной Европы и США.

Биография

Лола Уткировна Звонарёва родилась в семье институтских преподавателей. Окончила московскую школу № 43, филологический факультет МГУ (диплом с отличием), аспирантуру Института литературы имени Янки Купалы АН БССР. Первая публикация — в газете «Литературная Россия» (1979): большое эссе о Симеоне Полоцком.

Кандидатскую диссертацию защитила в Минске в 1988 году по двум специальностям — белорусская литература и русская литература.

Работала в должности литсотрудника в журналах «Детская литература», «Литературная учёба»; в должности консультанта по прозе — в газете «Литературная Россия», в журнале «Москва»; в должности заместителя главного редактора — в журнале «Литературная учёба», в журнале творчества юных под эгидой ЮНЕСКО «Вместе» (на двух языках — русском и английском), в детском альманахе «Клёпа». Вела рубрики в газете «Книжное обозрение», в «Литературной газете», в журнале «Костёр».

В 1990 году стала одним из учредителей литературного общества молодых писателей «Чёрная курица», автором манифеста, составителем спецномеров журналов «Пионер» и «Детская литература», альманахов «Кукареку» и «Тёплый стан», посвящённых молодой детской литературе.

В 1989 году вступила в Союз писателей СССР и выпустила две первые книги — про молодых художников-иллюстраторов в ВААПе на английском языке и сборник статей «Твои создатели, книга!» (Ташкент, «Еш гвардия», 1989), выдвигавшийся на премию Ленинского комсомола.

В 1985 году получила премию «Лучшая статья года» в журнале «Детская литература».

В 1998 году защитила докторскую диссертацию по истории в Петербургском университете. Написала более 300 статей, переведенных на 7 языков и около 10 книг, отмеченных всероссийскими и зарубежными премиями.

С 1998 года работает параллельно в системе Российской Академии образования, в настоящее время — в Институте семьи и воспитания РАО, в отделе истории и теории воспитания.

Участник более ста международных конференций, организатор более двадцати международных научных форумов в Польше, Болгарии и Черногории. Действительный член Петровской академии науки и искусства. Член правления Союза художников Подмосковья. Секретарь Союза писателей Москвы. Член Союза журналистов России, действительный член Российской Академии Естественных наук (секция книги и пропаганды чтения), ведущий научный сотрудник Института семьи и воспитания Российской Академии Образования.

Главный редактор [litznak.ru международного альманаха «Литературные знакомства»]. Член редколлегии журналов «Slavica orientalne» (Торунь, Польша), [www.myestonia.ru/publ/lichnye_vstrechi_na_vyshgorode/38-1-0-668 «Вышгород»]Таллинн), и [www.detfond.org/ru/articles/putevodnaya-zvezda/?preview=1&draft=1 «Путеводная звезда. Школьное чтение»](Москва), еженедельника «Русская Америка» (Нью-Йорк), международных литературных альманахов «Рукопись» (Ростов-на-Дону) и «Муза» (Москва), член литературного клуба при альманахе «Московский Парнас». Руководитель семинаров поэзии и прозы на Всесоюзном фестивале молодой поэзии в Алма-Ате (1988), совещании молодых писателей Москвы в Переделкино (декабрь 1999) и в ЦДЛ (март 2009), Втором и Третьем Форуме молодых писателей России в Липках, Всероссийском совещании молодых писателей в Нижнем Тагиле и в Сургуте (апрель 2005, апрель 2009), председатель жюри всероссийского фестиваля детского творчества «Дети и книги» в Геленджике (2005, 2009), межрегионального литературного конкурса-фестиваля [litera.rgddt.ru/festival-nachalo «Начало»](Рязань, 2003—2012), член жюри Московского открытого конкурса детско-юношеского литературного творчества [www.volslovo.ru «Волшебное Слово»](2010—2016), ответственный секретарь Всероссийского поэтического конкурса «Роща золотая» (Коломна, 2005), Всероссийской литературной премии «Эврика!»(Москва, 2006), фестиваля искусств «Артиада России» (Москва, 1997—2006). Номинатор премии «Национальный бестселлер»(2001—2004).

Читала лекции по проблемам современной отечественной литературы и литературы русской эмиграции в Государственном университете культуры (Москва), в Варшавском университете (Польша), в Калифорнийском университете в г. Дейвис (США), в Шуменском университете имени епископа Константина Преславского (Болгария), в Венском университете (Австрия), в Эрджиесском университете (Кайсери, Турция). С 2008 года по настоящее время — постоянная ведущая литературной гостиной в культурном центре «Булгаковский дом» (литературные четверги Лолы Звонаревой).

Автор девяти книг и более трехсот статей по вопросам истории культуры, изобразительного искусства, литературы, социальной педагогики. Статьи переводились на болгарский, белорусский, украинский, арабский, немецкий, английский, польский и узбекский языки. Участник более 100 международных и всероссийских конференций, организатор более 20 международных и всероссийских конференций, международных образовательных чтений в Варшаве, Гданьске (Польша), Варне, Шумене (Болгария), Дженовичи (Черногория).

Награды и премии

Лауреат премии «Лучшая статья года» журнала «Детская литература» (1988) и газеты «Русская Америка» (2005), Союза журналистов России (1993), дипломант еженедельника «Книжное обозрение» (2000), молодёжного фестиваля «Артиада России» (1993), всероссийского конкурса «Алые паруса» (2003) по номинации «критика, литературоведение», лауреат международных фестивалей «Литературная Вена-2008» и «Русские мифы» (Краков, 2009), всероссийской литературной премии имени Д. Н. Мамина-Сибиряка (2008). Почетный работник сферы молодёжной политики Российской Федерации (2003). Отмечена научной стипендией имени Стефана Батория за исследования русского зарубежья (Ягеллонский университет, Польша). Награждена почетной медалью Гданьского университета (Польша) и почетными дипломами Министерства культуры Болгарии, Союза художников Сербии.

28 марта 2013 года в конференц-зале Администрации президента РФ Лоле Звонарёвой вручили Международный Знак общественного признания "Серебряный голубь" с формулировкой - "За особые личные качества, высокий профессионализм и выдающийся вклад в развитие народной дипломатии и сохранение социальных, духовных и нравственных ценностей" (диплом за подписью председателя "Центрального совета МСОО "Лидеры мирового сообщества" Л. Ф. Горчаковой).

Библиография (с 2008 по настоящее время)

Книги

1. Звонарева Л. У. В поисках ключа к бессмертию. Сборник статей о литературе, книжной графике и живописи. Рязань: Старт, 2008
2. Звонарева, Л. У., Кудрявцева Л. С. Сказки Ханса Кристиана Андерсена и четыре художника./Л. У. Звонарева, Л. С. Кудрявцева. — Краснодар: издательство Юрия Лебедева, 2010 — 15 п. л., 1000 экз. -Издательский грант РГНФ
3. Звонарева, Л. У. Серебряный век Ренэ Герра/ Л. У. Звонарева — Санкт-Петербург; Росток, 2012
4. Звонарева Л. У., Кудрявцева Л. С. Ханс Кристиан Андерсен и его русские иллюстраторы эа полтора века. Москва, ОАО "Московские учебники", 2012 (352 с., тираж: 3000)

Статьи

1. Звонарева Л. У. Ожившая старина Константина Маковского // Божий мир. — № 3 (74) — 2009. — С. 15-18.
2. Звонарева Л. У. Русское наследие в США. // Международная жизнь. — 2009 — № 8 — С. 151—160
3. Звонарева Л. У., Певцов Г. Д. Возвращение русской старины: «боярские жанры» Константина Маковского // Литературные знакомства. 2009 — № 1 — С. 203—209
4. Звонарева Л. У. Французский рыцарь русской культуры // Литературные знакомства — № 1 — 2009. — С. 213—239
5. Звонарева, Л. У. Возвращение Антонины Фединой. Диалог с великими на языке вышивки /Л. У. Звонарева // Литературные знакомства — 2010 — № 1. — 0,3 п. л. — 500 экз.
6. Звонарева, Л. У. Соединяя Восток и Запад (о живописи Николая Сенкевича)/ Л. У. Звонарева // Литературные знакомства. — 2010 — № 1 — 0,3 п. л. — 500 экз.
7. Звонарева, Л. У. Чаша жизни Екатерины Абрамовой // Муза. Международный альманах./ Л. У. Звонарева — М. — 2010. — № 15. — 0,5 п. л. — 1000 экз.
8. Звонарева Л. У. О Расуле Гамзатове // Белые журавли. Творчество Расула Гамзатова в детских рисунках. — М. — Махачкала, 2008. — С. 7. — 0,3. — 500 экз.
9. Звонарева Л. У. Творчество Антонины Фединой: отважный диалог с великими мастерами на языке вышивки. // Шедевры мирового изобразительного искусства в вышивках Антонины Фединой. — М., 2009. — С. 4-6. — 0,3 п. л. — 1000 экз.
10. Звонарева Л. У. Петербургские сюжеты продолжаются в Париже // История Петербурга. — № 6 (46) — 2008. — С. 3-9. — 0,5 п. л. — 3000 экз.
11. Звонарева Л. У. Третье тысячелетие пройдет под знаком образа (о живописи В. Казарина) // Литературные незнакомцы. — № 4-5-6. — 2008. — С. 124—128 — 0,4 п. л. — 1000 экз.
12. Звонарева Л. У. Древний Полоцк тридцать лет спустя // Литературные незнакомцы. — № 4-5-6. — 2008. — С. 155-163- 0,7 п. л. — 1000 экз.
13. Звонарева Л. У. «Русская Америка» вчера и сегодня // Литературные незнакомцы. — № 4-5-6. — 2008. — С. 210—216. — 0,6 п. л. — 1000 экз.
14. Звонарева, Л. У. Буратино, людоед и Железный Дровосек, нарисованные с натуры / Л. У. Звонарева // Художник и писатель в детской книге. — 2010. — № 2. — 0,5 п. л. — 3300 экз.
15. Звонарева, Л. У. Неожиданный романтизм Билибина / Л. У. Звонарева, Л. С. Кудрявцева // Художник и писатель в детской книге. — 2010. — № 2. — 0,5 п. л. — 3300 экз.
16. Звонарева Л. У. Проблемы использования отечественной художественной литературы в воспитании школьников на историческом наследии Великой Отечественной войны // Воспитательный потенциал великой победы и его реализация в учебно-воспитательном процессе образовательных учреждений (к 65-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне). Материалы научно-практической конференции 29 апреля 2010 года / Под ред. А. К. Быкова — М.: Институт семьи и воспитания РАО, 2010. — С. 21-28
17. Звонарева Л., Певцов Г. Русский немец Сергей Опульс: воин, послушник, художник // Литературные знакомства. — 2010. — № 4. — 0,3 п. л. — 500 экз.
18. Звонарева Л., Певцов Г. Смотрящий в небо // Литературные знакомства. — 2010. — № 4. — 0,3 п. л. — 500 экз.
19. Звонарева, Л. У. Мифомузыкальное пространство Сергея Баграмяна // Муза. Международный альманах./ Л. У. Звонарева. — 2011 — № 19 — 0,8 п. л. — 700 экз.
20. Звонарева, Л. У. «Русские мифы» покоряют Черногорию // Литературные знакомства. / Л. У. Звонарева — М. — 2011. — № 1. — 0,5 п. л. — 500 экз.
21. Звонарева, Л. У. Горящая свеча Александра Алексеева // Иные берега. / Л. У. Звонарева, Л. С. Кудрявцева. — М. — 2011. — № 5. — 0,9 п. л. — 5000 экз.
22. Звонарева, Л. У. Тайны причудливых линий // Литературная газета. /Л. У. Звонарева. — № 49(6349) — 7-13 декабря 2011 г. — С. 13. — 0,5 п. л. — Тираж 125000 экз.
23. Звонарева Л. У. Россия интеллектуальная. // Скажите, пожалуйста. Интервью с достойными. — № 4 — 2011. — С. 69-72
24. Звонарева Л., Кудрявцева Л. Неожиданный романтизм Билибина. // Художник и писатель в детской книге. — № 2 — осень 2010 — С. 22-28
25. Звонарева Л. У. Образ Богородицы в творчестве поэта-педагога Симеона Полоцкого // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. — № 4 (1) — 2011. — С. 132—136

Публикации за рубежом

1. Swonarewa, L. Passionary open the great steppe to a free Europe // Mekebaev bilder/painting 2000—2009. Scyittstellen/interface. — Berlin, 2011 — 0,5 п. л. — Тираж 500 экз.(на немецком и английском языке)
2. Zvonareva, L. We have to attract readers back to books // Europost. — 10 desember, 2011. — София — 0,5 п. л. — Тираж 12000 экз. (на английском языке)
3. Звонарева Л. У. «Русские мифы» покоряют Черногорию. // «Диаспора» от 25 июля 2010 г. — Сакраменто, штат Калифорния (США) — № 13- 14 — с. 23. — 0, 3 п. л. — 5000 экз.
4. Звонарева Л. У. Мельчайший оттенок на палитре природы. О художнике Илоне Гонсовской. // Вышгород. — Таллинн — № 5 — 2009. — С. 108—112. — 0, 4 п. л. — 1000 экз.

Ссылки

• [litznak.ru/ Альманах «Литературные знакомства»]
• [shp-beglov.ru/personalii// Статья о Лоле Звонарёвой на сайте СХ Подмосковья]
• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/135853/%D0%97%D0%B2%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%B0/ Лола Звонарёва на «Академике»]
• [litclub-phoenix.ru/blog/lola_zvonarjova/2011-06-14-54/ Лола Звонарёва на сайте литклуба «Феникс»]
• [rosmir.iriran.ru/party.php?id=62/ О Лоле Звонарёвой на сайте семинара «Россия и мир»]

Отрывок, характеризующий Звонарёва, Лола Уткировна

Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.