Здание Бакстера
Поделись знанием:
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
Здание Бакстера (встречается также транслитированный вариант Бакстер Билдинг, англ. Baxter Building) — вымышленное 35-ти этажное офисное здание на Манхэттене во вселенной Marvel, являющееся штаб-квартирой Фантастической четвёрки[1][2][3]. Было создано писателем Стэном Ли и художником Джеком Кирби и впервые появилось в выпуске Fantastic Four #3 ("Фантастическая четверка" #3)в марте 1962 года[4] . Здание Бакстера является первой штаб-квартирой супергероев, местонахождение которой известно общественности[5].
Содержание
Описание
Расположено на пересечении 42-й улицы и Медисон-авеню в Нью-Йорке и было построено в 1949 году Бумажной компанией Леланда Бакстера[6]. Находится за несколько кварталов от здания Организации Объединённых Наций. Первоначально здание выполняло функции высотной промышленной площадки для расположения техники по переработке целлюлозы. Каждый этаж имеет высоту 7,9 метров. Позже здание стало использоваться как офисное, а пять верхних этажей были куплены Фантастической четвёркой и выполняют роль её штаб-квартиры[7]. Металлический каркас здания представляет собой особую технологию, впервые примененную именно при его строительстве. Каркас увеличивает прочностью конструкции строение в несколько раз. Рид Ричардс подал заявку на пользование массивным участком близлежащей земельной территории для запуска ракет.
Дизайн строения отвечает утилитарным требованиям — в угоду красоте предпочтение отдаётся практичности и безопасности, за исключением частных жилых квартир, находящихся в здании или общественных организаций. Пять верхних этажей имеют твёрдые бронированные двери и окна толщиной в два фута из толстого слоя композитной пластмассы и стекла, а снаружи оформленные под обычное зеркало. Рид заявлял, что здание может выдержать практически любую атаку и достаточно устойчиво, чтобы не рухнуть под собственной тяжестью, например, во время тактильного гипноза гладиатора гвардии Ш’иар. Между 29-м и 30-м этажами находится массивный лифт и мини-шлюз для летательных аппаратов, разделяющий Фантастическую четвёрку и остальную часть здания.
Собственность
В течение нескольких выпусков бытовал факт, что здание принадлежит арендодателю по фамилии Коллинз, который согласился сдать часть здания команде супергероев чтобы обеспечить себе рекламу, но вскоре пожалел о своём решении, так как здание стало постоянной мишенью для атак суперзлодеев, начиная с выпуска Fantastic Four #6, где Доктор Дум отправил всё здание в космическое пространство[4]. Нападения создавали трудности не только для жильцов верхних пяти этажей, но и для остальной части здания, и арендодатель поставил вопрос выселения Ричардса и его команды, но Ричардс принял решение купить всё здание[7].
Вне комиксов
Телевидение
- В мультсериалах о Фантастической четвёрке 1960-1970-х годов здание было бессменной штаб-квартирой команды.
- В мультсериале 1994 года здание Бакстера играло роль штаба на протяжении первого сезона, а во втором сезоне было заменено на Площадь Четырёх Свобод, а хозяин был изменён на хозяйку, которую озвучила Джоан Ли, супруга Стэна Ли[8].
- В новом сезоне мультсериала 2006 года команда снова вернулась в здание Бакстера и также, как в комиксах, располагалась на верхних пяти его этажах.
Кино
- В полнометражном фильме «Фантастическая четвёрка» 2005 года здание Бакстера представлено как элитный жилой дом, где Рид Ричардс снял весь верхний этаж и оборудовал его под лабораторию и жилое помещение. Виктор Фон Дум неоднократно намекал, что платить аренду Ричардсу стало проблематично. Съёмки фильма проходили в Ванкувере, а в качестве здания Бакстера было использовано здание Марин Билдинг[9].
- В фильме 2007 года «Фантастическая четвёрка: Вторжение Серебряного сёрфера» здание играет роль полноценной штаб-квартиры корпорации Фантастическая четвёрка, а на его крыше должна была пройти церемония бракосочетания Рида Ричардса и Сью Сторм[10]. Чтобы отразить, что Фантастическая четвёрка процветает, здание было усовершенствовано. По словам сценариста Дона Пэйна, дела команды шли в гору, и потому по сюжету в промежутке между первым и вторым фильмами они приняли решение усовершенствовать его технологически и в плане дизайна[11].
Видеоигры
- Строение под названием Бакстер Плаза появилось в качестве одной из игровых площадок в видеоигре Super Hero Squad Online.
- В игре Spider-Man 2000 года, Человек-паук может войти в здание Бакстера на втором уровне и забрать выпуск Amazing Spider-Man #1. Если включен режим «What If», там же появлется Джонни Сторм.
- В игре Ultimate Spider-Man игрок встречает Джонни Сторма на верхнем этаже здания и должен с ним соревноваться.
- Здание появляется в качестве одной из локаций в видеоигре Fantastic Four: The Movie по мотивам полнометражного фильма.
- В игре Marvel: Ultimate Alliance здание появлется на экране загрузки Человека-факела, а также упоминается Хэнком Пимом как одна из штаб-квартир Щ.И.Т.
- В видеоигре The Incredible Hulk по мотивам полнометражного фильма, здание Бакстера является ориентиром во время разрушения зданий.
- В игре Spider-Man: Web of Shadows Человек-паук на одном из уровней появлется на крыше здания Бакстера.
- В игре Marvel vs. Capcom 3 издание можно увидеть в газете Daily Bugle.
- В игре Lego Marvel Super Heroes в нём есть одна из сюжетных миссий.
Другое
- Здание Бакстера входит в число вымышленных мест, изображённых в виртуальном туре по Нью-Йорку, New York Skyride[12].
- Здание является одной из локаций в тематическом парке Islands of Adventure — «Marvel Super Hero Island»[13].
Напишите отзыв о статье "Здание Бакстера"
Примечания
- ↑ Caped crusaders 101: composition through comic books. — MacFarlane, 2006. — P. 47. — ISBN 0786425326.
- ↑ The Superhero Book. — Visible Ink Press, 2004. — P. 567. — ISBN 1578591546.
- ↑ Matters of gravity: special effects and supermen in the 20th century. — Duke University Press, 2003. — P. 57. — ISBN 0822331195.
- ↑ 1 2 Sanderson Peter. The Marvel Comics Guide to New York City. — New York City: Pocket Books, 2007. — P. 42–48. — ISBN 1-14653-141-6.
- ↑ Up, Up, and Oy Vey: How Jewish History, Culture, and Values Shaped The Comic Book Superhero. — Barricade Books, 2009. — P. 73. — ISBN 1569804001.
- ↑ Irving, Christopher [nymag.com/arts/books/features/55001/ A Land of Geeks and Goblins]. New York (1 марта 2009). [www.webcitation.org/6ABHsvNXG Архивировано из первоисточника 25 августа 2012].
- ↑ 1 2 Martin David E. Marvel Super Heroes: The Fantastic Four Compendium. — TSR, Inc., 1987. — P. 76–79.
- ↑ Bonanno, Luke [www.ultimatedisney.com/fantasticfour-series.html Fantastic Four: The Complete 1994-95 Animated Television Series DVD Review] (12 июля 2005). Проверено 29 июня 2010. [www.webcitation.org/6ABHuIoGX Архивировано из первоисточника 25 августа 2012].
- ↑ Otto, Jeff [filmforce.ign.com/articles/568/568114p1.html Fantastic Four Set Visit]. IGN FilmForce (23 ноября 2004). Проверено 29 июня 2010. [www.webcitation.org/6ABHvJBqb Архивировано из первоисточника 25 августа 2012].
- ↑ Smith, Andrew A. [www.scrippsnews.com/node/24070 A primer on the Silver Surfer]. Scripps Howard News Service (12 июня 2007). Проверено 29 июня 2010. [www.webcitation.org/6ABHw9knw Архивировано из первоисточника 25 августа 2012].
- ↑ Ens, Paul [www2.comingsoon.net/news/interviewsnews.php?id=20500 Fantastic Four Set Visit: The Writer]. ComingSoon.net (22 мая 2007). Проверено 29 июня 2010. [www.webcitation.org/6ABHxKyxr Архивировано из первоисточника 25 августа 2012].
- ↑ [www.skyride.com/doc/high/walking.pdf Marvel Comics Walking Tour of New York City] (pdf)(недоступная ссылка — история). New York Skyride. Проверено 29 июня 2010. [web.archive.org/20110716082558/www.skyride.com/doc/high/walking.pdf Архивировано из первоисточника 16 июля 2011].
- ↑ [www.universalorlando.com/Amusement_Parks/Islands_of_Adventure/Restaurants/marvel_dining.aspx Marvel Super Hero Island Dining]. Проверено 29 июня 2010. [www.webcitation.org/6ABHydhzY Архивировано из первоисточника 25 августа 2012].
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Здание Бакстера
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
