Ивановский, Николай Петрович
| Николай Петрович Ивановский | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Дата смерти: | |
| Страна: | |
| Научная сфера: | |
| Учёная степень: | |
| Учёное звание: | |
| Альма-матер: | |
| Научный руководитель: | |
| Известен как: |
один из основных организаторов судебно-медицинской экспертизы в дореволюционном Санкт-Петербурге. |
Никола́й Петро́вич Ивано́вский (1843 — 1910) — русский врач, судебный медик, профессор, доктор медицины, академик, действительный статский советник. Один из основных организаторов судебно-медицинской экспертизы в дореволюционном Санкт-Петербурге.
Биография
Николай Петрович Ивановский родился в 1843 году.
В 1869 году окончил Медико-хирургическую академию (впоследствии преобразована в Военно-медицинскую академию). В 1879 году защищает докторскую диссертацию на тему «О висцеральном сифилисе». После защиты Н. П. Ивановский работал прозектором на кафедре патологической анатомии Медико-хирургической академии под руководством M. M. Руднева[1].
В 1877 году Н. П. Ивановский становится профессором кафедры патологической анатомии, а с 1891 по 1897 г.г. возглавлял кафедру судебной медицины Медико-хирургической академии. В 1892 году Н. П. Ивановскому было присвоено звание академика. В 1897 году вышел в отставку с военной службы, но продолжил активную судебно-медицинскую деятельность[1].
В 1901 году организовал кафедру судебной медицины в Женском медицинском институте, которой руководил до самой смерти[1].
Н. П. Ивановский был членом военно-медицинского учёного комитета, председателем комиссии по составлению истории Медико-хирургической академии к столетнему юбилею, совещательным членом медицинского совета МВД, вице-председателем общества русских врачей, редактором газеты «Русская медицина».
Научная деятельность
Основные научные работы Н. П. Ивановского посвящены изучению сифилиса, холеры и других инфекционных болезней. Написанный им учебник «Патологическая анатомия» выдержал целый ряд изданий. Н. П. Ивановский был одним из основных организаторов судебно-медицинской экспертизы в дореволюционном Санкт-Петербурге[1].
В 1908 году Н. П. Ивановский вместе с ученицей М. М. Солунсковой выдвинул в качестве признака прижизненности повреждений наличие эритроцитов в региональных лимфатических узлах, появление которых в железах происходит сразу же после нанесения повреждения. Важное судебно-медицинское значение имела также его работа об установлении тяжести несмертельных телесных повреждений[1].
Под руководством Н. П. Ивановского было защищено более 20 диссертаций по вопросам патологической анатомии и судебной медицины.
Основные труды
- Ивановский Н. П. О висцеральном сифилисе (диссертация). — СПб., 1871.
- Ивановский Н. П. Гистологические изменения легких при оспе // «Медицинский вестник», 1876.
- Ивановский Н. П. К патологической анатомии сыпного тифа, 1876.
- Ивановский Н. П. Бактериологическое воспаление почек как последствие рожи // «Больничная газета Боткина», 1882.
- Ивановский Н. П. Патологическая анатомия. — СПб., 1882.
Источники
- Ивановский, Николай Петрович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [www.rulex.ru/01090027.htm Ивановский Николай Петрович]
Напишите отзыв о статье "Ивановский, Николай Петрович"
Примечания
Отрывок, характеризующий Ивановский, Николай Петрович
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.
Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
