Радзивилл, Иероним Винцент
| Иероним Винцент Радзивилл польск. Hieronim Wincenty Radziwiłł<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Иероним Винцент Радзивилл</td></tr><tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1779 — 1786 | ||
| Предшественник: | Станислав Радзивилл | |
| Преемник: | Мацей Радзивилл | |
| Рождение: | 11 мая 1759 Несвиж | |
| Смерть: | 18 сентября 1786 (27 лет) | |
| Род: | Радзивиллы | |
| Отец: | Михаил Казимир Радзивилл Рыбонька | |
| Мать: | Анна Луиза Мыцельская | |
| Супруга: | София Доротея Турн-и-Таксис | |
| Дети: | сын, Николай, Кароль и Доминик Иероним | |
| Награды: |
| |
Князь Иероним Винцент Радзивилл (11 мая 1759, Несвиж — 18 сентября 1786) — государственный деятель Великого княжества Литовского, подкоморий великий литовский (1779—1786), ротмистр гусарской хоругви литовской армии (с 1780 года), староста минский (с 1783 года).
Биография
Представитель богатейшего магнатского рода Великого княжества Литовского — Радзивиллов герба Трубы. Единственный сын гетмана великого литовского и воеводы виленского Михаила Казимира Радзивилла Рыбоньки (1702—1762) от второго брака с Анной Луизой Мыцельской (1729—1771), вдовой стражника польного литовского Леона Михаила Радзивилла. Младший сводный брат воеводы виленского Кароля Станислава Радзивилла Пане Коханку.
Из-за секвестра радзивилловский имений Иероним Винцент провел детство в Чехии и Германии. Получил домашнее образование, одним из его учителей был известный польский писатель и педагог Юзеф Катенбринг (1730—1804). Служил в австрийской армии. Был подопечным, затем соратником своего сводного брата Кароля Станислава Радзивилла Пане Коханку, который помог ему получить высокие должности в Великом княжестве Литовском. За свои заслуги стал кавалером Ордена Белого Орла и Ордена Святого Губерта. Содержал театр в Бяле-Подляской.
В 1779 году Иероним Винцент Радивилл получил должность подкомория великого литовского, в 1780 году стал ротмистром гусарской хоругви в литовских войсках. В 1780 и 1784 годах — посол на сеймы, в 1782-1783 годах — депутат Трибунала Великого княжества Литовского. В 1783 году получил во владение минское староство.
Семья
31 декабря 1775 года князь Иероним Винцент Радзивилл в Регенсбурге женился на немецкой принцессе Софии Доротее фон Турн-и-Таксис (20 июля 1758 — 31 мая 1800), второй дочери Карла Анзельма (1733—1805), 4-го имперского князя фон Турн-и-Таксис (1773—1805) и Августы Вюртембергской (1734—1787). Эта свадьба породнила литовского магната Иеронима Винцента Радзивилла со многими европейскими династиями. В браке они имели четырёх сыновей, в том числе Николая, Кароля и Доминика Иеронима.
В 1777 году Иероним и София Доротея Радзивиллы были приняты в Вене австрийской императрицей Марией Терезией и в Варшаве королём польским Станиславом Августом Понятовским. Однако 17 января 1784 года разразился грандиозный скандал. Софья Доротея вместе со своим любовником тайно бежала из Несвижа, прихватив с собой многие ценные вещи. Подкоморий литовский Иероним Винцент Радзивилл бросился в погоню за ними и арестовал их в Тильзите, на границе с Пруссией. Любовником княгини оказался известный чешский композитор Ян Владислав Дюссек, который в марте 1783 года выступал в Варшаве, откуда отправился в Несвиж. После стодневного плена Дюссек смог бежать. После этого отношения между супругами полностью испортились. Княгиня длительное время проживала в Кенигсберге и Регенсбурге. В январе 1786 года Иероним Винцент Радзивилл инициировал развод с женой.
18 сентября 1786 года 27-летний Иероним Винцент Радзивилл скончался. Его владения унаследовал его малолетний сын Доминик Иероним Радзивилл (4 августа 1786 — 11 ноября 1813), находившийся под опекой своего дяди Кароля Станислава Радзивилла Пане Коханку.
Напишите отзыв о статье "Радзивилл, Иероним Винцент"
Литература
- Радзівіл Геранім Вінцэнты // Вялікае Княства Літоўскае. Энцыклапедыя у 3 т. — Мн.: БелЭн, 2005. — Т. 2: Кадэцкі корпус — Яцкевіч. — С. 488. — 788 с. — ISBN 985-11-0378-0.
Отрывок, характеризующий Радзивилл, Иероним Винцент
В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?
После Смоленска Наполеон искал сражения за Дорогобужем у Вязьмы, потом у Царева Займища; но выходило, что по бесчисленному столкновению обстоятельств до Бородина, в ста двадцати верстах от Москвы, русские не могли принять сражения. От Вязьмы было сделано распоряжение Наполеоном для движения прямо на Москву.
Moscou, la capitale asiatique de ce grand empire, la ville sacree des peuples d'Alexandre, Moscou avec ses innombrables eglises en forme de pagodes chinoises! [Москва, азиатская столица этой великой империи, священный город народов Александра, Москва с своими бесчисленными церквами, в форме китайских пагод!] Эта Moscou не давала покоя воображению Наполеона. На переходе из Вязьмы к Цареву Займищу Наполеон верхом ехал на своем соловом энглизированном иноходчике, сопутствуемый гвардией, караулом, пажами и адъютантами. Начальник штаба Бертье отстал для того, чтобы допросить взятого кавалерией русского пленного. Он галопом, сопутствуемый переводчиком Lelorgne d'Ideville, догнал Наполеона и с веселым лицом остановил лошадь.
– Eh bien? [Ну?] – сказал Наполеон.
– Un cosaque de Platow [Платовский казак.] говорит, что корпус Платова соединяется с большой армией, что Кутузов назначен главнокомандующим. Tres intelligent et bavard! [Очень умный и болтун!]
Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать:
– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n'avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d'un souverain, s'entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.
Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.
Он увидал тут тонкую хитрость, как всегда во всем видят хитрость люди, подобные Лаврушке, насупился и помолчал.
