Инспектор Морс
| Инспектор Морс | |
| англ. Inspector Morse | |
 Джон Тоу в роли Инспектора Морса (слева), Кевин Уотли в роли Сержанта Льюиса (справа) | |
| Создатель: | |
|---|---|
| Произведения: |
13 романов |
| Национальность: |
англичанин |
| Дата смерти: |
1999 |
| Семья: |
холост |
| Роль исполняет: | |
Инспе́ктор Эндэ́вор Морс (англ. Detective Chief Inspector Endeavour Morse) — вымышленный персонаж, герой 13 детективных романов британского писателя Колина Декстера, а также телевизионного сериала, снятого телекомпанией Central Independent Television в период с 1987 по 2000 годы. Морс возглавляет отдел уголовных расследований (Criminal Investigation Department) отделения полиции «Темз Вэллей» в г. Оксфорд, Англия. Он впервые появляется в первом романе Декстера «Последний автобус на Вудсток» в 1975 году.
Содержание
Имя и семья
Имя Морса, Эндэвор, сохраняется в тайне до конца романа «Смерть у меня по соседству» (англ. Death is Now My Neighbour). Традиционно, Морс требует, чтобы к нему обращались «Морс», а также шутит, что «Инспектор» и есть его имя. Столь необычное имя (Endeavour — рус. Стремление) происходит от названия корабля HM Bark Endeavour, так как мать Морса была из квакеров, которые славились тем, что давали своим детям «имена по добродетелям»; отец же Морса был поклонником капитана Джеймса Кука. Из-за нежелания носить своё христианское имя Эндэвор, во время обучения в школе, к Морсу прикрепляется прозвище Язычник (англ. Pagan).
Автор романов о Морсе Колин Декстер — большой любитель кроссвордов, имя своему герою он дал в честь сэра Джереми Морса (Sir Jeremy Morse), основного конкурента Декстера в составлении ключей к кроссвордам[1].
Из серии «Херувим и Серафим» (англ. Cherubim and Seraphim) становится известным, что родители Морса развелись, когда ему было 12 лет, и что он жил с матерью, пока она не умерла тремя годами позже. Ему пришлось жить с отцом и его новой семьёй: сводной сестрой Джойс и мачехой Гвен, с которой у Морса не сложились отношения[2].
Привычки и черты характера
Морс представляет собой типичного англичанина из верхушки среднего класса. Он белый мужчина среднего возраста. Любитель эля, кроссвордов и музыки Вагнера, он обладает определённым интеллектуальным снобизмом и мрачным характером. Его можно отнести к весьма распространённому в литературе типу «Детектив-джентльмен» (англ. gentleman detective), наряду с Инспектором Линли Элизабет Джордж, Эркюлем Пуаро Агаты Кристи, Адамом Дэлглишем Ф. Д. Джеймс, Родериком Алленом Найо Марш, Питером Уимзи Дороти Сэйерс, и, конечно, Дюпеном Эдгара Алана По.
По мнению некоторых критиков, Морс был женоненавистником[3]. Стоит, однако, отметить, что за женоненавистничество можно ошибочно принять природную сдержанность Морса, его замкнутый характер. В романе «Дочери Каина» (англ. The daughters of Cain) прослеживается намек на романтические отношения Инспектора Морса и Элли Смит[4].
Из романа «Смерть у меня по соседству» (англ. Death is Now My Neighbour) читатель узнаёт, что Морсу поставлен диагноз диабет, и на протяжении всей книги он стойко сражается с недугом.
Инспектор Морс — образованный человек, его возмущают стилистические и грамматические ошибки. Это, в том числе, подтверждается тем фактом, что в каждом направляемом ему документе он умудряется найти, по крайней мере, одну такую ошибку. В своих расследованиях он пользуется дедуктивным методом и придерживается принципа, что «последним, видевшим жертву в живых, был убийца».
Карьера
Несмотря на то, что подробности служебной карьеры Морса не раскрываются автором в полной мере, читателю известно, что будучи школьником Морс выиграл право обучения (стипендию) в Оксфорде, но был отчислен за неуспеваемость, которая стала следствием неудачной любовной связи[5][6]. Будучи вынужденным покинуть университет, Морс пошёл в армию, а затем на службу в полицию.
Инспектор Морс погибает в последнем романе Колина Декстера «День покаяния» (англ. The Remorseful Day), умирая в больнице от инфаркта миокарда.
Романы из серии об Инспекторе Морсе
- Последний автобус на Вудсток (Last Bus to Woodstock), 1975
- Last Seen Wearing (1976)
- Безмолвный мир Николаса Квина (The Silent World of Nicholas Quinn), 1977
- Service of All the Dead (1979)
- The Dead of Jericho (1981)
- Загадка третьей мили (The Riddle of the Third Mile), 1983
- The Secret of Annexe 3, 1986
- The Wench is Dead (1989)
- Драгоценность, которая была нашей (The Jewel That Was Ours), 1991
- Путь сквозь лес (The Way Through the Woods), 1992
- Дочери Каина (The Daughters of Cain), 1994
- Death is Now My Neighbour (1996)
- The Remorseful Day (1999)
Инспектор Морс также появляется в нескольких сборниках рассказов Декстера, в частности, в Morse’s Greatest Mystery and Other Stories (1993, дополненное издание 1994).
Экранизация
По мотивам произведений Декстера был снят успешный сериал «Инспектор Морс»[7]; отснято 12 сезонов, 33 серии с 1987 по 2001 год.
Актёр Джон Тоу (John Thaw (англ.)) получил престижную премию BAFTA за созданный им образ Инспектора Морса[8].
В 2012 «ITV Studios» выпустила в эфир сериал-приквел Endeavour о молодом инспекторе Морсе, которого сыграл актёр Шон Эванс.
Напишите отзыв о статье "Инспектор Морс"
Примечания
- ↑ [www.itv.com/ClassicTVshows/crime/inspectormorse/default.html Инспектор Морс на ITV.com]
- ↑ [www.youtube.com/watch?gl=GB&hl=en-GB&v=FXI7_x2Kmfo Отрывок из серии Херувим и Серафим] (англ.). YouTube.com. Проверено 1 января 2010.
- ↑ [www.twbooks.co.uk/reviews/vmcdermid/vreview4.html#Death%20is%20Now%20My%20Neighbour Книжное обозрение Вэл МакДермот. Death Is Now My Neighbour by Colin Dexter, Macmillan, Ј15.99]
- ↑ Colin Dexter. The daughters of Cain. — Pan Books Macmillan, 1994. — С. 382. — ISBN 978-0-330-34163-9.
- ↑ The Riddle of the Third Mile by Colin Dexter
- ↑ Телесериал «Инспектор Морс», серия «Последний враг» (англ. The last enemy)
- ↑ [www.afisha.ru/telecast/5362/ Телесериал «Инспектор Морс» на сайте Афиша]
- ↑ [www.imdb.com/title/tt0092379/ Телесериал «Инспектор Морс» на IMDb.com]
Отрывок, характеризующий Инспектор Морс
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
