Иоанн Кассиан

Иоанн Кассиан
Иоанн Кассиан. Картина XV в.
Рождение	около 360 Марсель (по другой версии — Добруджа)
Смерть	около 435
Почитается	в Православии в Католицизме в Англиканской церкви в Древневосточных церквах
День памяти	в православии — 29 февраля (13 марта), в невисокосные годы - 28 февраля (13 марта)
Труды	богословские сочинения

Иоа́нн Кассиа́н Ри́млянин или Иоанн Массалийский (лат. Ioannes Cassianus; Ioannes Massiliensis, ок. 360—435) — христианский монах и богослов, один из основателей монашества в Галлии, видный теоретик монашеской жизни.

Биография

Родом из Марселя (по другой версии — из Добруджи), он прибыл в Палестину и в Вифлеемском монастыре принял монашество. С 390 года около десяти лет провёл в странствованиях по монастырям и скитам Египта, изучая правила и обычаи монашества. Около 400 года прибыл в Константинополь и святителем Иоанном Златоустом был посвящён в диаконы.

В 405 году отправлен Константинопольской Церковью в Рим искать защиты для святителя Иоанна Златоуста. Затем поселился в Марселе. Был рукоположён во пресвитера. Основал в Марселе два монастыря — мужской и женский, по типу египетских монастырей.

Написал 12 книг «О постановлениях киновий палестинских и египетских» и 24 «Собеседования» с знаменитыми египетскими аввами о разных понятиях нравственного христианского учения. Третье сочинение Иоанна — «О воплощении Христа», против Нестория, считается слабым; в нём, по мнению Газемана («Griechische Kirche», Лпц., 1866), учение Нестория излагается неверно.

Речения Иоанна Кассиана вошли в знаменитый сборник "Филокалия"\"Добротолюбие"\, изданный в XVII веке в Греции и переведенный в России в XVIII веке на русский язык, и содержащий писания и речения Отцов церкви с III века н.э.

В Православной Церкви прославлен как святой, у католиков, согласно Католической Энциклопедии, отдельные его взгляды после его смерти осуждены как полупелагианские, однако сам он неофициально почитается в Марселе и упоминается в качестве святого папой Урбаном V (1362—1370).

Почитание православной церковью — в невисокосные годы 28 февраля (13 марта), в високосные годы 29 февраля (13 марта).

Интересные факты

Из-за переноса даты памяти Иоанна Кассиана в невисокосные годы, возникали суеверия и народные приметы связанные с этим святым.

См. также

• Анагогическое толкование

Литература

• Иоанн Кассиан. Писания. Сергиев Посад, РФМ. 1993.
• Отрывки // Памятники средневековой латинской литературы IV—VII вв. М.: Наследие. 1998. С. 233—269.
• Агапкина Т. А. [www.inslav.ru/images/stories/pdf/2002_Agapkina_%20Mifopoeticheskie_osnovy_slav'anskogo_narodnogo_kalendar'a_Vesenne-letnij%20_cikl.pdf Мифопоэтические основы славянского народного календаря. Весенне-летний цикл]. — М.: Индрик, 2002. — 816 с. — (Традиционная духовная культура славян. Современные исследования). — ISBN 5-85759-143-0.

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Иоанн Кассиан

Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.