Комедия о Лисистрате

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Комедия о Лисистрате
Жанр

комедия

Режиссёр

Валерий Рубинчик

Автор
сценария

Валерий Рубинчик

В главных
ролях

Елена Коренева
Александр Калягин

Оператор

Валентин Пиганов

Композитор

Олег Янченко

Длительность

99 мин.

Страна

СССР СССР
Великобритания Великобритания
Греция Греция

Год

1989

IMDb

ID 0123138

К:Фильмы 1989 года

«Комедия о Лисистрате» — художественный фильм, снятый режиссёром Валерием Рубинчиком по мотивам комедии греческого драматурга Аристофана «Лисистрата».





Сюжет

Женщины Спарты и Афин утомлёны Пелопонесской войной, которую ведут их мужья. Чтобы положить конец этому бесконечному и утомившему всех противостоянию, молодая вдова Лисистрата собирает всех женщин и убеждает дать клятву в Храме Афины не допускать к себе мужчин и жить взаперти до тех пор, пока не прекратится война.

Афинянки запираются в Акрополе, который советник Пробул пытается безуспешно штурмовать. В ответ женщины же осыпают его, и других воинов, насмешками. Однако со временем терпению женщин приходит предел, так что они одна за другой ищут предлог для отлучки домой. Лисистрате приходится увещевать подруг соблюдать клятву. Тем временем, к Миррине приходит её муж Кинесий. Женщина отказывает ему в близости.

Неожиданно является вестница Богов Ирида, чем смущает афинянок, а в это время Пробул со своими людьми вновь пытается штурмовать Акрополь. Перед этим все воины обнажаются. Но точно так же поступают и женщины, и их вид приводит в смятение мужчин. Тем временем в Афины с предложением мира прибывают послы из Спарты. Народ ликует. Фильм заканчивается демонстрацией рабочего материала.

В ролях

Съёмочная группа

Съёмки

Напишите отзыв о статье "Комедия о Лисистрате"

Примечания

  1. 1 2 Советский экран журнал № 4. — М., 1990.

Ссылки

  • [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=2860 «Комедия о Лисистрате»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»

Отрывок, характеризующий Комедия о Лисистрате

Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.