Кюр, Герд

Герд Кюр

Герд Кюр (нем. Gerd Kühr; род. 28 декабря 1952, Мария Луггау, Каринтия) — австрийский композитор и дирижёр.

Биография

Учился в Моцартеуме у Герхарда Вимбергера, посещал мастер-классы Ханса Сваровского и Серджиу Челибидаке, а также занимался композицией у Ханса Вернера Хенце в Кёльне. В 1983 году совместно с Хенце и другими работал над музыкой к фильму Фолькера Шлёндорфа Любовь Свана.

Произведения

Оперы

• Stallerhof (1986—1987), либретто — Франц Ксавер Крёц по собственной одноменной драме
• Tod und Teufel (1997—1999), либретто — Петер Туррини
• Agleia Federweiß (2000—2001), либретто — Петра Эрнст

Инструментальная музыка

• Móma (1981), sechs Variationen über ein mazedonisches Volkslied für Englischhorn
• Quasi una variazione (1981), für Klavier nach einem Walzer von Antonio Diabelli,
• Agleia sucht Pollicino — und findet Hans (2001), für Klavier zu vier Händen (к 75-летию Ханса Вернера Хенце)
• Stop the Piano (2006), für Klavier und Zuspielung
• THE VIOLL WAYE (2009), für Gambe, Kammermusik
• Fünf Aphorismen (1979), für Englischhorn und Streichtrio
• Für Streichquartett (1980—1981)
• Für Sonus (1982), für Blechbläserquintett,
• Konversatorium über «Fast ein Rondo» (1982), für zwei Trompeten, Horn, Posaune und Tuba
• Agaue’s Klage (1983), nach den Bakchen des Euripides für Schlagzeugensemble (vier Spieler)
• 210 Secondi (1984/85), Fantasia breve per flauto, clarinetto, violino e Montepulciano
• Steirisches Ständchen (1986), für Violine, Violoncello und Klavier (к 60-летию Ханса Вернера Хенце)
• Für Bläserquintett (1990)
• Sept pour Deux (1992), Sieben kurze Stücke für Flöte und Klavier
• Portraits (1993), Acht musikalische Gesten für Violoncello und Klavier
• Croquis et Agaceries d’un gros Bonhomme en Bois (1994), von Erik Satie, für Blechbläserquintett bearbeitet von Gerd Kühr
• Con Sordino (1995/96), für zwei Violinen, Viola und Violoncello
• Trialog (2001/02), für Klarinette, Violoncello und Klavier
• Trialog II (2003), für Flöte, Bassklarinette und Klavier
• Stop the Piano (2006), für Klavier und Zuspielung
• Trialog III (2006/07), für Klarinette, Bassklarinette und Klavier
• Mittersiller Miniaturen (2007), für Flöte (auch Altflöte), Klarinette in B, Schlagzeug (Vibraphon, Snare), E-Gitarre (auch Mandoline) und Violoncello
• Come una Pastorale (2008/2009), für Klarinette, Violine und Violoncello
• The Violl Waye (2009), für Gambe, Kammermusik

Сочинения для инструментальных ансамблей

• Marsch, marsch! (1981) Collage nach Marschmotiven von Franz Schöggl für Instrumentalensemble
• Nachtstück (1982), «Einer Harfe Reise durch die Nacht» für Harfe und Instrumentalensemble
• Si Naturale (1991), für 12 Musiker (к 65-летию Ханса Вернера Хенце)
• Vierzehn mal eins (1991/92), Soli für Ensemble
• Ohne Antwort (1993), für sechs Instrumentalisten
• Streifton (1993), für Ensemble
• Zwei mal sieben (1993/94), Sieben Sätze für Ensemble
• Sei Omaggi (1995), für Klarinette, Saxophon, Fagott, Violine, Violoncello, Klavier und Schlagzeug
• stop and go and black and white (and sometimes blue) (1999/2000), für Instrumentalensemble
• Revue instrumentale et électronique (2004/05), Raumkomposition für Instrumentalensemble und Zuspielungen
• reihenweise (2008), zwölf stücke für ensemble
• Laute(r) Röhren (2010) für acht Tuben
• Música Pura (2010—2011) Fünf Sätze für Ensemble

Оркестровые сочинения

• Fünf Aphorismen (1979/82), für großes Orchester
• Unser Maß ist die Wirklichkeit (1982), nach Tagebuchaufzeichnungen von Walter Buchebner für Bariton, Chor und Orchester
• Lamento e Conforto (1983), Elegie für großes Orchester
• Musik zum Feuermysterium (1985), für Blasorchester, Suite nach Werken österreichischer Barockkomponisten (H. I. F. Biber und J. J. Fux)
• Szenen aus einem Alpental (1988), Kleine Suite aus der Oper Stallerhof, für Blasorchester
• Eso Es (1989), Orchesterstück
• Concertare (1990/91), für einen Klarinettisten und Orchester
• «Mundo Perdido» (1992), für Kammerorchester
• Streichholz und Schlagblech (1994), Fünf Stücke für Jugendorchester
• … à la recherche … (1995/96), für Klavier und Orchester
• Ricordarsi (2001/02), für Streichorchester und Klavier zu vier Händen
• Movimenti (2004/06), für Violine und Orchester
• Linie Punkt Fläche Raum (2004/07), für Orchester
• Introductio — Meditatio — Magnificat — Epilogus (2007/08), für hohen Sopran, Bariton, Chor und Orchester, Texte aus dem Evangelium nach Lukas, von Rainer Maria Rilke und Georg Christoph Lichtenberg
• KLANGSPLITTER (2009), für Orchester

Вокальные сочинения

• An die Musik nach einem Gedicht von Detlev von Liliencron (2009), für gemischten Chor
• Vier Lieder nach Gedichten von Miller Williams (1978), für Bariton, Flöte, Oboe, Klarinette und Klavier
• Vier Gedichte von Rose Ausländer (1981), für gemischten Chor
• Walt Whitman for President (1984), Music on three poems by Walt Whitman for soprano and seven players
• Palimpsest (1989/90), Musik für Mezzosopran, Bariton, Chor und Orchester auf Gedichte von Erika Burkart und Georg Trakl
• Wortlos (1990), Reminiszenz an Stallerhof für gemischten Chor a cappella
• L’Infinito del Sogno (1993), für gemischten Chor nach Gedichten von Giacomo Leopardi und Algernon Charles Swinburne
• Idea 94 (1994), musikalische Szenen für Sopran, Violoncello und Klavier auf Sonette von Shakespeare, Spenser, Swinburne und Michael Drayton und auf Texte von Georg Christoph Lichtenberg
• Scala quasi unisona (1997), Chorstück für mindestens zwei Sänger oder besser mehr
• De Loin (1998/99), Hommage à Perotinus Magnus für Vokalquartett und Ensemble
• Kein Herbstgedicht (2003), Lied für Bariton und Klavier auf das gleichnamige Gedicht von Hans-Ulrich Treichel
• Three Shakespeare Sonnets (2003), für gemischten Chor a cappella
• When I grow up (2003/04), for Children´s Choir and Brass Quintet (Words: Petra Ernst)
• O Camerado Close! (2006), für Vokalquartett (auf ein Gedicht von Walt Whitman)
• An die Musik (2006), für gemischten (Jugend-)Chor auf ein Gedicht von Rainer Maria Rilke
• Kroküsse (2006/07), für Männerstimme und Instrumentalensemble auf ein Gedicht von Lothar Knessl
• Still, still! (2008), für Oberstimmenchor — Text: Petra Ernst (sehr frei nach Franz Pocci)
• Jetzt wohin? Spurensuche für Sprecher, Chor und Orchester nach Texten von Goethe, Lichtenberg und Heine (2012), Melodram für Sprecher, gemischten Chor und Orchester (Auftragswerk der Gesellschaft der Musikfreunde in Wien)

Педагогическая деятельность

Преподавал в Граце (1985—1994), в Моцартеуме (1992-1994). С 1995 — профессор композиции в Университете музыки в Граце.

Признание

Композиторская Премия Эрнста фон Сименса (1995). Премия имени Эрнста Кшенека (Вена, 2004). Австрийская художественная премия по музыке (2011).

О композиторе снят документальный фильм австрийского кинорежиссёра Вольфганга Хакля Kühr — Idea 28' 27 (1994).

Ссылки

• [www.gerd-kuehr.at/ Официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Кюр, Герд

Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
Ход рассуждения руководителя совести был следующий. В неведении значения того, что вы предпринимали, вы дали обет брачной верности человеку, который, с своей стороны, вступив в брак и не веря в религиозное значение брака, совершил кощунство. Брак этот не имел двоякого значения, которое должен он иметь. Но несмотря на то, обет ваш связывал вас. Вы отступили от него. Что вы совершили этим? Peche veniel или peche mortel? [Грех простительный или грех смертный?] Peche veniel, потому что вы без дурного умысла совершили поступок. Ежели вы теперь, с целью иметь детей, вступили бы в новый брак, то грех ваш мог бы быть прощен. Но вопрос опять распадается надвое: первое…
– Но я думаю, – сказала вдруг соскучившаяся Элен с своей обворожительной улыбкой, – что я, вступив в истинную религию, не могу быть связана тем, что наложила на меня ложная религия.
Directeur de conscience [Блюститель совести] был изумлен этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом. Он восхищен был неожиданной быстротой успехов своей ученицы, но не мог отказаться от своего трудами умственными построенного здания аргументов.
– Entendons nous, comtesse, [Разберем дело, графиня,] – сказал он с улыбкой и стал опровергать рассуждения своей духовной дочери.


Элен понимала, что дело было очень просто и легко с духовной точки зрения, но что ее руководители делали затруднения только потому, что они опасались, каким образом светская власть посмотрит на это дело.
И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.